— Спец по замкам, один из лучших.
Неожиданно Виктор вскочил и поднял над столом свой бокал с имбирным элем.
— Предлагаю тост! — воскликнул он. — Один за всех, все за одного!
В комнате наступила полная тишина. Наконец Келп, выдавив кривую усмешку, промямлил:
— Да, конечно.
Он тоже встал из-за стола и поднял свой стакан с виски.
Один за другим поднялись и все остальные. Никому не хотелось смущать Виктора. Все сдвинули стаканы над столом, и Виктор — на сей раз громко и отчётливо — повторил:
— Один за всех, все — за одного!
— Один за всех, все — за одного, — нестройным хором пробормотали все остальные.
Глава 9
Герман Икс намазал на чёрный хлеб чёрную икру и протянул его через кофейный столик Сьюзен. — Сам знаю, что у меня расточительные вкусы, — сказал он, одаривая своих гостей белозубой улыбкой, — но однажды мне пришло в голову, что живём-то всего один раз.
— Вот уж поистине верно подмечено, — подхватил Джордж Лэйчин. Он и его жена Линда были единственными белыми на этой вечеринке, что со стороны Германа было неизбежной данью светским приличиям, поскольку Сьюзен и три других пары были чёрными. Джордж работал где-то в БЭК — к несчастью, не в отделе финансирования социальных программ, — но дело было отнюдь не в нём. Герман имел свои вполне определённые виды на Линду. Он ещё не решил окончательно, с кем из двоих он хотел бы закончить вечер в постели — с Линдой Лэйчин или с Растусом Шарифом — всё зависело от того, кем он сегодня себя почувствует, и в этой изумительной неопределённости было что-то будоражащее. Как и в том, что никто из них ещё ни разу не побывал в его постели, так что в любом случае это сулило новое приключение.
Сьюзен лукаво посмотрела на Джорджа.
— Я отлично знаю мужчин вашего типа. Хватаете всё, до чего можете дотянуться.
Герман подумал, что она вряд ли по-настоящему вожделеет Джорджа, но поскольку догадывается о намерениях Германа, то, скорее всего, просто хочет позлить Линду.
И это ей отлично удалось. Пока Джордж сидел, взволнованный и смущённый этим комплиментом, Линда, поджав губы, наградила Сьюзен полным ненависти взглядом. Впрочем, отметил Герман, она слишком хорошо владеет собой, чтобы высказаться по этому поводу прямо сейчас. Это ему понравилось. Он всегда уважал людей, которые умеют сохранять самообладание. «Званый ужин, — как-то раз сказал он, — должен представлять собой ни что иное, как клубок искусно замаскированных интриг».
Как раз именно такой и выдалась сегодняшняя вечеринка. Из десяти присутствующих практически все успели в разное время переспать друг с другом — разумеется, за исключением Лэйчинов, пока даже не подозревавших, что процесс втягивания их в эту увлекательную игру идёт полным ходом.
И не считая его с Растусом. И как только он позволил себе тянуть с этим столько времени? Герман посмотрел на Растуса и увидел, как тот, вытянув свои длинные ноги, со скучающим видом что-то лениво шепчет на ухо Дайане.
Растус Шариф; он сам выбрал себе это имя, которое, по его мнению, должно было в полной мере отражать его африканское происхождение и одновременно напоминать о том, что его предки когда-то были рабами. Поступив таким образом, он превратил себя в ходячее оскорбление для каждого, кому доводилось с ним знакомиться. И белые, и чёрные с одинаковой неохотой буквально заставляли себя обращаться к нему по имени. Глядя на него, Герман подумал, что задержка в их сближении вызвана скорее всего его собственным восхищением и завистью — ведь порой нелегко решиться лечь в постель с единственным человеком на свете, по отношению к которому не испытываешь чувства превосходства.
Неожиданно на пороге гостиной возникла миссис Олаффсон.
— Телефон, сэр.
Герман резко повернулся к ней, озабоченно нахмурившись.
— Что, звонят с Западного побережья? — Он невольно обратил внимание, что все разговоры вокруг тотчас же смолкли.
— Да, сэр. — Миссис Олаффсон играла свою роль просто превосходно.
— Сейчас иду. — Герман встал и повернулся к гостям. — Извините, друзья мои, но это может занять некоторое время. Постарайтесь без меня не скучать.
Гости разразились потоком солёных шуточек и, выходя из комнаты, он усмехнулся. Герман делал вид, будто его работа заключается в «налаживании контактов», порой намекая на то, что она связана с книгоиздательством, порой — с кино. Выглядело это довольно расплывчато, но в то же время настолько впечатляюще, что подробностями никто никогда не интересовался.
Выйдя вслед за миссис Олаффсон на кухню, Герман спросил:
— Дверь в студию заперта?
— Да, сэр.
— Вот и хорошо. Ну ладно, оставляю крепость на ваше попечение. — Он похлопал её по розовой щёчке, выскользнул из квартиры через чёрный ход и, перешагивая через две ступеньки, начал спускаться по лестнице.
Как обычно, время миссис Олаффсон рассчитала отлично. Едва Герман распахнул дверь чёрного хода и вышел на Сентрал-Парк-Уэст, как у бордюра напротив пожарного гидранта затормозил заляпанный грязью бело-зелёный «форд». Герман открыл заднюю дверцу и сел рядом с Вэном; не успел он захлопнуть её за собой, как сидевший за рулём Фил резко взял с места.
— Держи. — Вэн протянул Герману маску и пистолет.
— Спасибо, — пробормотал тот, кладя их на колени.
Фил уверенно вёл машину на юг, в сторону центра. Никто не разговаривал, даже четвёртый пассажир «форда» — новичок Джек, который участвовал лишь во втором своём деле. Глядя в окно, Герман вспомнил о своей вечеринке, гостях и о том, как хорошо он провёл последние два часа. И, разумеется, о меню ужина.
Уж что-что, а меню он составил с величайшей тщательностью.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61