Королева послала в Гранаду докторов, чтобы те вылечили архиепископа. Сейчас она убедила себя, что Хименесу следовало действовать сразу, как только город был отвоеван у мавров. Она говорила Фердинанду, что напрасно они согласились на договор с Боабдилом ради мирной капитуляции. Теперь она решительно поддерживала действия Хименеса.Ей было неприятно узнать, что архиепископ болеет и лихорадка сопровождается страшной слабостью, которая держит его в постели; она приказала ему переехать в летний дворец, Хенералифе, который находился на расстоянии броска камня от Альгамбры, но в более спокойном месте.Хименес воспользовался ее предложением, однако его здоровье не улучшилось, а лихорадка и слабость продолжались.Он возлежал в своих покоях в самом утонченно-красивом из летних дворцов. Из окна он видел сказочные сады, где произрастали мирты и кипарисы; ему очень хотелось встать, побродить по крошечным дворикам и поразмышлять возле сверкающих на солнце фонтанов.Но даже мир и спокойствие Хенералифе не возвращали ему здоровья, и он часто думал о Томасе Торквемаде, который вот так же, без сил лежал в монастыре Авилы и ожидал своего конца.Торквемада уже прожил жизнь, Хименес же чувствовал, что только начал жить. Он еще не завершил своего дела в Гранаде и полагал, что это только начало. Теперь он признавался, что считает себя властью, стоящей над троном, главой огромного государства, а Фердинанда и Изабеллу исполнителями его воли.Здоровье королевы ухудшалось. Он понял это, когда встречался с ней в последний раз. Если она умрет и останется Фердинанд, ему понадобится сильная направляющая длань. А то обстоятельство, что король не любил его и всегда будет им недоволен, отнюдь его не тревожило. Он хорошо знал Фердинанда – тщеславного, алчного, корыстолюбивого, которому нужна указующая рука посланца божьего.«Я не имею права умереть, – сказал себе Хименес. – Мое дело еще не завершено».И все же с каждым днем он слабел все больше и больше.Однажды к нему пришел слуга-мавр из Хенералифе и подошел к его постели. Он остановился и смотрел на него.Какое-то мгновение Хименес подумал, что мавр пришел, чтобы причинить ему какой-нибудь вред, и ему вспомнился тот день, когда его брат Бернардин пытался придушить его подушкой, прижав ее к лицу. С того дня он ни разу не видел Бернардина.Мавры, наверное, чувствуют сильнейшее желание отомстить человеку, разрушившему их мирную жизнь. Он знал многих из них – тех, кто крестился, предпочитая это изгнанию, которому подвергали всех, кто не перешел в христианскую веру. Мавры были не столь эмоциональный народ, как евреи. Они доверительно говорили друг другу: «Наедине с собой будь мусульманином, а на людях – христианином». А почему бы и нет, если это – единственный способ жить в Гранаде?Конечно же, инквизиция разберется с теми, кто виновен в подобном вероломстве. Инквизиторам придется неустанно и тщательно наблюдать за такими людьми, преподать им урок и показать, что их ждет, если они посмеют насмехаться над крещением и христианской верой!Вот об этом и размышлял Хименес, не заметив, что слуга-мавр ушел, а возле его кровати стоит женщина.– Что тебе, женщина? Что случилось? – спросил он.– О, монсеньор архиепископ, вы смертельно больны. Я много раз видела такую лихорадку и слабость, следующую за ней. С каждым днем, с каждой ночью лихорадка становится все сильнее, а слабость растет.– Если это так, – молвил Хименес, – значит, такова воля Господа, и я буду только рад этому.– О, монсеньор архиепископ, какой-то голос подсказал мне прийти к вам и поведать, что есть один человек, который мог бы излечить вас от этого недуга.– Один из вашего народа? Она кивнула и проговорила:– Да, это женщина, монсеньор архиепископ. Это очень-очень старая женщина. Она прожила в Гранаде уже восемьдесят лет. И я часто видела, как она излечивала тех, кого не смогли вылечить самые сведущие доктора. У нее всякие травы и медицинские средства, известные только нашему народу.– Почему ты хочешь спасти меня? Большинство людей вашего народа обрадовались бы, узнав, что я умер.– Я служила вам, монсеньор архиепископ. И знаю, что вы хороший, благочестивый человек, который верит – что бы ни делалось, все на благо Господа.– Ты христианка?Глаза женщины затуманились.– Я крестилась, монсеньор.Хименес подумал: «И несомненно, ты втайне привержена к мусульманству». Однако вслух он своих мыслей не высказал. Ему хотелось жить. Теперь он знал, что отчаянно хочет жить. Совсем незадолго до прихода женщины он молился о чуде. Каков же ответ Господа? Бог часто поступает загадочно и непонятно. Неужели он позволит Хименесу лечиться с помощью мавров, которых он с таким трудом приводил к Богу?Мавры очень искусны в медицине. Хименес лично сохранил их медицинские книги, отправив всю остальную литературу в огонь.– Ты хочешь привести эту мудрую женщину ко мне? – спросил он.– Да, монсеньор архиепископ. Но она может прийти только в полночь и под большим секретом.– Почему?– Потому что, монсеньор, очень многие желают вам смерти за все содеянное вами после приезда в Гранаду, и им бы очень не понравилось, если эта мудрая женщина вас вылечит.– Понятно, – произнес Хименес. – И какое вознаграждение захочет получить мудрая женщина, если она меня вылечит?– Она лечит людей из любви к лечению, монсеньор. Вы смертельно больны, говорит она, а королевские доктора не могут вас вылечить. Ей хотелось бы доказать вам, что у нас, мавров, медицина намного лучше вашей. Вот и все.Несколько секунд Хименес молчал. А может, эта женщина пытается отомстить за свой народ и подсыплет ему какого-нибудь яду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86