Ведь королева сказала, что в каждом послании король Англии выражает все большее и большее нетерпение.Тогда Катарина подбегала к матери и на несколько секунд крепко прижималась к ней, еле-еле удерживаясь от слез, и хотя королева сердитым и резким голосом корила ее, Катарина замечала, что Изабелла сама с трудом сдерживается, чтобы не разрыдаться.«Теперь уже недолго», – каждое утро говорила себе Катарина. А в те дни, когда она ничего не слышала об Англии, она в вечерних молитвах благодарила за то Бога.Мария же очень изменилась. Всякий раз при виде Катарины она волновалась не менее нее.– Катарина, ты не видела на гонцах неаполитанских ливрей? Если увидишь, скажи мне, – роняла она.«Неужели ее совершенно не волнует, что придется покинуть родной дом? – удивлялась Катарина. – Но, наверное, Неаполь не кажется ей таким далеким, как Англия».По Алькасару ходили слухи, что ближайший брак ожидается либо с герцогом Калабрийским, королем Неаполя, либо Катарина выйдет замуж за принца Уэльского.А Мария действительно радовалась предстоящему браку.– У всех других мужья, а у меня никого. Знаешь, это несправедливо, – говорила она. – Боюсь, что обо мне вообще забудут.– А я бы очень обрадовалась, если бы для меня не нашли мужа, – отвечала Катарина.– Все это потому, что ты слишком молода, и не представляешь для себя другой жизни, кроме как с мамой. Но такое невозможно.– Боюсь, ты права.– Когда тебе будет столько же лет, сколько мне, ты почувствуешь себя по-другому, – успокаивала сестру Мария.– Это произойдет через три года. Интересно, что тогда будет? Через три года… В тысяча пятьсот третьем году. До него еще долго. Смотри-ка! Посланец. Я уверена, он приехал из Фландрии.– Значит, он привез известие от нашей сестры.– О! – воскликнула Катарина и сразу успокоилась. Она боялась послания из Англии, а это были новости из Фландрии, которые могли сделать ее мать несчастной. * * * Девочек позвали в покои родителей на аудиенцию. Все выглядело очень торжественно и церемониально. Родители стояли рядом друг с другом, и Катарина сразу поняла, что готовится какое-то важное заявление.В руке королева держала письмо из Фландрии.«Наверное, это касается Хуаны, – подумала Катарина, – но, видно, волноваться не нужно. Произошло нечто такое, от чего мама выглядит очень счастливой. Что до отца, то он просто ликует».В покои вошли и государственные чиновники, которые в то время жили в Алькасаре, и когда все собрались, трубач, стоявший подле короля с королевой, протрубил сигнал.В покоях воцарилась тишина. Затем заговорила Изабелла.– Друзья мои, – сказала она, – этот день принес нам великое известие. Моя дочь Хуана родила сына.Вслед за этими словами послышались торжественные звуки фанфар.Присутствующие громко закричали:– Долгих лет жизни принцу! * * * Наконец Изабелла с Фердинандом остались наедине. Лицо короля светилось от ликования и радости. Глаза Изабеллы сияли счастьем.– Вот! Я верила, что наша дочь придет в себя.– Сын! – восклицал Фердинанд. – Какая радость! Первенец – и сын!!!– Ей пойдет на пользу материнство, – проговорила королева. – Она поймет, что теперь на нее ложится большая ответственность. И это укрепит ее и сделает более уравновешенной.Но тут ее пронзила мысль о матери, и словно воочию предстали жуткие сцены в замке Аревало, когда мать бредила о правах своих детей. Изабелла вспомнила, как испугалась мать, решив, что ее дети, видимо, будут лишены своих законных прав.Однако ей нельзя так думать. Хуана оказалась способной рожать. И родила сына. Это было самым радостным из всего.– Они назвали его Карлом, – тихо произнесла Изабелла.– Иностранное имя, – нахмурился Фердинанд. – В Испании никогда не было Карлов.– Если этот ребенок станет императором Австрии, он будет Карлом Пятым, – сказала Изабелла. – Ведь в Австрии уже были Карлы.– Мне не нравится это имя, – настаивал Фердинанд. – Было бы весьма любезно с их стороны назвать первенца Фердинандом.– Несомненно, это было бы любезно. Однако, надеюсь, что мы привыкнем и к этому имени.– Карл Пятый Австрийский, – задумчиво произнес Фердинанд, – Карл Пятый Испанский.– Он не может быть Карлом Пятым Испанским, пока жив Михаил, – напомнила ему королева.– Да… пока жив Михаил, – повторил Фердинанд.Он посмотрел на Изабеллу пустым взглядом, как бывало в первые годы их брака. И Изабелла все поняла: Фердинанд не рассчитывал, что Михаил будет жить, и это беспокоило его до прибытия письма от Хуаны. Теперь король не тревожился. Ибо, если Михаил умрет, то все же есть наследник мужского пола – сын Хуаны, Карл, которого примет народ Арагона.– Судя по всем сообщениям, – промолвил Фердинанд, – наш внук с таким необычным именем, похоже, здоровый молодой человек.– Так нам передали.– Я узнал об этом из нескольких источников, – ответил Фердинанд. – И насколько мне известно, эти источники не лгут.– Значит, Карл сильный, здоровый и крупный для своего возраста ребенок. Он будет жить.Губы Изабеллы слегка задрожали. Она подумала о том бледном мальчике в детской во взбудораженной Гранаде, где сейчас мавританское население поставлено перед выбором – или крещение, или изгнание из родных мест.Михаил такой хороший спокойный ребенок. Правда, немного кашляет, как кашляла перед смертью его мать.– Фердинанд, – обратилась к мужу Изабелла, – ребенок, которого родила Хуана, в один прекрасный день унаследует все богатства Испании.Фердинанд не ответил. Но он был согласен с женой. Впервые со времени рождения Михаила Изабелла выразила тревогу.«Теперь все идет отлично, – размышлял Фердинанд. – Видимо, они лишатся одного наследника, но его место сможет занять другой».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86