Потом она подняла их и посмотрела через стол на Карлингтона.
Маркиз вскочил на ноги и отвесил поклон.
– Мэм, я выиграл вас в честной игре, – заявил он и пове­лительно протянул руку.
Сэр Ральф, выпятив нижнюю губу, не сводил пристального взгляда с костей. Постепенно яркий румянец сошел с его щек, и он побледнел, как полотно.
Мисс Морланд, даже не посмотрев на него, обошла вокруг стола, сделала реверанс и положила свою руку на ладонь мар­киза Карлингтона.
Пальцы его светлости сомкнулись, и он мягко пожал ее руку.
– Похоже, сейчас самое время нам уйти, – беззаботно со­общил он. – Вы идете со мной, моя прекрасная девушка?
Впервые за все время мисс Морланд открыла рот.
– Конечно, иду, сэр, – совершенно спокойно ответила она, будто в происходящем не было ничего необычного. В глазах Карлингтона заплясали озорные огоньки.
– А вы знаете, что я пьян? – поинтересовался он.
– Да, я вижу, – кивнула Хелен, Маркиз затрясся от смеха.
– Клянусь, мне по душе ваша смелость! Ну тогда пошли!
Сэр Томас бросился было вперед, но тяжело рухнул на стол и, ухватившись за край, кое-как приподнялся.
– Черт побери, да вы сошли с ума! Ральф, так не годится… игра недействительна… шутка зашла слишком далеко…
– Или играйте, или платите! – покачал головой маркиз Карлингтон, и его губы искривила не очень приятная улыбка. Сэр Ральф поднял глаза и угрюмо посмотрел на сестру. Она задумчиво и равнодушно встретила его взгляд и повернулась к Карлингтону.
– Пожалуй, – спокойно заметила она, – я схожу за пла­щом, сэр, если мы собрались уходить.
Маркиз проводил Хелен до двери, открыл ее и громким го­лосом потребовал подать к крыльцу свой экипаж. Мисс Мор­ланд вышла из натопленной гостиной в холл и направилась к лестнице.
Через несколько минут девушка спустилась в плаще и шляпке, в руке она держала картонку. Сэр Ральф с хмурым видом стоял около маркиза в холле, прислонясь к двери. Мар­киз надел пальто с высокой талией, несколькими воротника­ми и большими, как кроны, перламутровыми пуговицами. На голове у него была касторовая шляпа с загнутыми полями, в руке он держал песочного цвета перчатки, сшитые в Йорке, а в другой – трость из черного дерева. Он отвесил мисс Мор­ланд еще один поклон, пока та неторопливо шла к нему через холл.
– Если ты сейчас уйдешь, клянусь Богом, ты больше ни­когда сюда не вернешься! – угрожающе заявил Ральф Мор­ланд.
Мисс Морланд протянула свою руку Карлингтону.
– Я и не собираюсь сюда возвращаться, – твердо ответила девушка.
– Я не шучу! – пригрозил Ральф.
– И мне не до шуток! – сказала Хелен Морланд. – Я про­была под вашей опекой три года, и с меня довольно. Да я скорее умру, чем вернусь в этот дом!
Морланд покраснел и обратился к маркизу.
– Вы совсем сошли с ума, если собираетесь увезти ее.
– Сумасшедший или пьяный, какая разница? – беспечно проговорил Карлингтон и открыл входную дверь. Сэр Ральф поймал сестру за плащ.
– Куда ты идешь? – закричал он. Карлингтон дико расхохотался.
– Мы едем в Гретну! – сообщил он, обнял мисс Морланд за талию, и вывел ее из дома в туманную зарю.
У крыльца их уже ждал фаэтон, запряженный четверкой лошадей. Форейторы сидели в седлах и дрожали от холода. Ла­кей сэра Ральфа открыл дверцу экипажа.
Студеный утренний воздух, как и следовало ожидать, мгно­венно подействовал на маркиза. Он покачнулся, и ему при­шлось схватиться за плечо лакея, чтобы удержаться на ногах. Однако это не помешало Карлингтону отвесить еще один по­клон мисс Морланд и помочь ей подняться в фаэтон.
Дом сэра Ральфа находился в Хэдли-Грин, так что маркиз приехал на игру из Лондона. Форейторы развернули лошадей на юг и собрались возвращаться в столицу. Получив приказ от хозяина ехать в Гретну-Грин, поначалу они сильно удивились и недоуменно уставились на него, растерянно мигая. Но когда при помощи лакея Карлингтон начал взбираться в фаэтон, фо­рейтор, сидящий на одной из передних лошадей, отважился за­метить, что до Гретны-Грин примерно триста миль и что его светлость совершенно не готов к такому длительному путеше­ствию.
– Гретна! – только и смог проговорить маркиз, вошел в фаэтон и рухнул на сиденье рядом с мисс Морланд.
Форейторы прекрасно видели, что хозяин сильно пьян, но они достаточно изучили его светлость и не сомневались, что как бы сильно утром он не раскаивался в своем распоряжении ехать на север, он будет меньше винить их за то, что они пови­новались приказу и не повезли домой. Лакей сложил лесенку, и экипаж тронулся в направлении Большой северной дороги.
Маркиз не стал поднимать упавшую шляпу и прислонил свою красивую голову к голубым бархатным подушкам, кото­рыми были обиты стенки. Потом слегка повернулся, ласково улыбнулся спутнице и произнес на удивление ясным голосом:
– У меня такое ощущение, что мне придется пожалеть об этом, но я сильно пьян, моя дорогая… сильно пьян.
– Да, – кивнула мисс Морланд, – я знаю. Не бойтесь, это не имеет значения. Мне не в диковинку видеть пьяного муж­чину.
На этом их беседа закончилась. Маркиз Карлингтон при­крыл глаза и заснул, а мисс Морланд неподвижно сидела около него. Ее руки лежали на коленях, и она время от времени су­дорожно сжимала пальцы.
Фаэтон проехал Поттерс-Бар, Белл-Бар и Хэтфилд. Мисс Морланд заплатила на дорожных заставах несколькими моне­тами, которые нашла в карманах спящего маркиза. В двух ми­лях за Хэтфилдом находилась маленькая деревушка Станборо, за которой начался долгий подъем на холм Дигевелл. На очередной заставе в Брикволле форейтор, сидящий на корен­нике, сообщил мисс Морланд, что если его светлость желает продолжить путь, то лошадей следует заменить в Велвине.
1 2 3 4 5 6 7