За – вернув младенца в мягкую ткань, та вышла из комнаты, беззвучно плача.
– Это была девочка, – сказал доктор Рено печально, обернувшись к Филиппу. – Мне очень жаль. Роды были слишком долгими. Я не мог спасти ее. Она была слишком маленькая и с недоразвитыми легкими. – В голосе доктора звучало сострадание. Спасать жизни – одно дело, а принимать на свет мертворожденных младенцев – занятие, без которого доктор предпочел бы обойтись.
Филип подавил рыдание и зарылся лицом в волосы Габби. Она, казалось, дремала и не слышала слов доктора.
– А что теперь? – спросил растерянный Филип.
– Дождемся последа и будем надеяться, что избежим осложнений, – сказал доктор с надеждой. Он положил обе руки на живот Габби и осторожно помял его.
Через несколько секунд тело Габби напряглось, и она закричала.
– Боже мой! – воскликнул доктор, и удивление осветило его усталое лицо. – Не может быть... это невозможно... и все же...
– В чем дело, доктор? – закричал Филип, готовый к худшему.
– Я и понятия не имел, что у вашей жены двойняшки! Сейчас появится еще один ребенок.
– Двойняшки! – Филип едва успел осмыслить это невероятное сообщение, как Габби в его руках забилась в схватках.
И почти сразу раздался ликующий крик доктора Рено:
– Есть, готов! Мальчик! Живой, Филип, он живой! – Затем раздался громкий плач. Филип слушал его с благоговением, и по его лицу текли слезы.
И вдруг он увидел бледное лицо Габби.
– Моя жена, – хрипло проговорил он высохшими губами. – Она... она?..
– Она держится. Если не будет кровотечения или горячки, она поправится. Я могу сказать откровенно, что, если бы роды продлились еще немного, у вас бы не было ни жены, ни ребенка. Но ваша жена молода и со временем должна Полностью восстановиться.
– А ребенок?
– Вы же слышали его, мой друг, – сказал доктор, хлопнув Филиппа по плечу. – Для близнеца, да еще недоношенного, он необычно крепкий ребенок. Кстати, близнецы нередко рождаются на свет раньше времени. Похоже, что этот маленький молодец получил больше половины питания, а сестричка оказалась слишком слабой и хрупкой, чтобы выжить. Но, с другой стороны, возможно, падение вашей жены с лестницы было причиной смерти девочки.
Тилди вернулась с маленьким свертком, который она подала Филиппу. Пораженный, он рассматривал этого крошечного человечка, восхищаясь его жизнеспособностью. Филип пальцем потрогал белокурые волосики на головке сына. Младенец раскрыл темно-синие глаза и с серьезным видом глазел на своего родителя. Филип бережно прижал ребенка к груди. Но, несмотря на прилив Нежности, постоянно мучившие его сомнения явились вновь: его ли это ребенок? Правду ли сказал доктор, что двойняшки часто рождаются до срока, или это беспомощное создание – сын человека, которого Филип ненавидит? Не в силах выдержать больше эти мучительные мысли, Филип протянул ребенка Габби, которая к этому времени очнулась и попросила показать ей ребенка.
– Пойдемте со мной, Филип, – сказал доктор, потянув его за рукав. – Судя по вашему виду, рюмочка бренди вам не помешает, а я уверен, что Дюваль держит отличный сорт. Тилди сейчас приведет в порядок вашу жену, и вы сможете повидать ее до того, как я дам ей успокоительное. Время и покой – лучшие лекари.
Они вместе спустились по лестнице и выпили по стаканчику великолепного бренди из запасов Марселя. Оба были очень уставшими, они почти не говорили. Через некоторое время вошла Тилди и сообщила, что Габби уже лучше, она немного пришла в себя.
Филип тяжело поднялся и, медленно ступая, пошел наверх. Он думал о том, что же скажет Габби. Одно было для Филиппа несомненно – он любит Габби.
Войдя, он увидел, как Габби кормит ребенка. Она с улыбкой счастья на губах приложила налившуюся молоком грудь к крохотному ротику малыша. Нехотя оторвав взгляд от ребенка, она посмотрела на Филиппа. Он видел следы пережитого страдания на ее лице, и сердце его наполнилось любовью к ней.
– Ты не умер, – тихо произнесла Габби, и ее фиалковые глаза засветились. – Я думала... думала, что мне лишь чудится, что ты здесь, со мной. Сквозь всю эту боль именно твой голос придавал мне мужества. Я бы не справилась без тебя, Филип. Спасибо... спасибо... – И Габби опустила глаза.
– Твой сын очень красив, дорогая, как и его мать. – По голосу Филиппа было видно, что он говорит от всей души. Он столько хотел рассказать ей, в стольком покаяться. – Я благодарен, что Бог привел меня в Сен-Пьер в тот час, когда я оказался тебе нужен. – Про себя он подумал, что неважно, чьему ребенку он помог родиться на свет, в любом случае это было волнующее переживание, которое он никогда не забудет. Но почему Габби решила, что он умер? Вслух он произнес: – Кто тебе сказал, что я умер? Марсель?
Услышав имя Марселя, Габби улыбнулась. Марсель ждал рождения ее ребенка с таким же нетерпением, как она сама. Как он обрадуется, узнав о том, что у нее родился сын!
– В чем дело, милая? – спросил Филип. – Почему ты так улыбаешься?
Габби была настолько измучена, что с трудом понимала вопросы Филиппа.
– Марсель будет так рад нашему сыну, – произнесла она слабым голосом, передала малыша вошедшей в комнату Тилди и почти тут же уснула.
Серые глаза Филиппа потемнели. Ее слова, как копье, пронзили его сердце, не оставив никакого сомнения.
Однако, наклонившись, он поцеловал ее неподвижные губы, прошептал: «Я люблю тебя! Я люблю тебя, моя милая. Прощай!» После этого он ушел, решив навсегда отделить себя от жизни Габби, Марселя и их сына, хотя не мог заставить себя сделать это по закону.
Получив сообщение Тилди о том, что у Габби родился сын, Марсель поспешил обратно в Сен-Пьер, чтобы быть вместе с любимой женщиной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110