А в армии Колчака, Деникина, Юденича, Дутова и др. сколько расстреливалось и засекалось в месяц? А сколько погибло людей в так называемых «поездах смерти», отправлявшихся из Омска на Дальний Восток, вагоны которых опечатывались и открывались только на конечных станциях? «Это он (Ленин) создал концентрационные лагеря», – говорил в ранее цитированной речи Солженицын. При этом он имеет в виду единственный лагерь, созданный при Ленине, – Соловецкий лагерь, который тогда еще не был лагерем в том значении, какое ему придал Солженицын в «Архипелаге Гулаге». Лагерь имел целью не «перевоспитание» заключенных, а изоляцию их.
Конечно, и при Ленине были необоснованные аресты.
Сталин в мирное время планировал репрессии против ни в чем не повинных людей, начиная с шахтинского процесса и кончая «делом врачей». Солженицын тенденциозно освещает происходивший при Ленине суд над эсерами, сравнивая его со сталинскими процессами. Социалисты-революционеры были врагами советской власти, и в этом коренное отличие их процесса от процессов, инсценированных Сталиным, на которых в качестве обвиняемых сидели люди ни в какой борьбе против власти не участвовавшие.
Суд над эсерами был открытым в подлинном смысле этого слова. Подсудимые не разыгрывали заранее разработанный и утвержденный ЦК сценарий, как это было при Сталине. В защиту главных подсудимых выступали, с разрешения властей, приехавшие в Россию лидеры II-го Интернационала, во главе с его председателем Вандервельде, которые имели возможность встречаться и советоваться с глазу на глаз с подсудимыми.
Если бы такая возможность была дана подсудимым в сталинских процессах, то не было бы самих процессов. 14 подсудимых, хотя и приговорили к высшей мере наказания, но не расстреляли, как это было при Сталине.
ВЦИК постановил:
«В отношении обвиняемых, приговоренных к высшей мере наказания, приговор привести в исполнение лишь в том случае, если партия социалистов-революционеров не откажется от методов вооруженной борьбы против рабоче-крестьянской власти, будет и впредь продолжать тактику террора и мятежа».
Как же можно сравнивать два подхода к карательной политике: Ленина и Сталина?
То, что в Соловках был произвол – это факт. Но я думаю, что никто не может бросить обвинение Ленину, что этот произвол был сделан по его прямому указанию. А произвол, который был при Сталине, происходил не только с его ведома, но и по его прямому указанию. Как же можно сравнивать эти два подхода к репрессиям?
«Это Ленин послал войска подавить все национальные окраины и собрать империю», – говорил в Вашингтоне А.И. Солженицын.
Это обвинение не соответствует фактам. При ленинском руководстве произошло отделение Финляндии, Польши, Латвии, Эстонии, Литвы, Бессарабии, а при Сталине все эти окраины, за исключением Финляндии и Польши, были опять присоединены к СССР.
Выступая на первом Всероссийском съезде военного флота 22 ноября (5-ХII) 1917 года, В.И. Ленин сказал:
«Нам говорят, что Россия раздробится, распадется на отдельные республики, но нам нечего бояться этого. Сколько бы ни было самостоятельных республик, мы этого страшиться не станем. Для нас важно не то, где проходит государственная граница, а то, чтобы сохранить союз между трудящимися всех наций для борьбы с буржуазией каких угодно наций… Пусть буржуазия затевает презренную жалкую грызню и торг из-за границы, рабочие же всех стран и всех наций не разойдутся на этой гнусной почве… Мы скажем украинцам: как украинцы, вы можете устраивать жизнь, как хотите…» (Ленин, том 35, стр. 115–116).
«Разумный человек не может быть за революцию», «всякая революция аморальна», – писал А.И. Солженицын. Но эта мысль по своему существу утопическая, игнорирующая действительную историю человечества, подменяющая действительность мечтой. А действительность такова, что вся история человечества связана с насилием.
Говоря об Октябрьской социалистической революции и ее роли, Н. Бердяев писал:
«Как и всякая большая революция, она произвела смену социальных слоев и классов. Она низвергла господствующие, командующие классы и подняла народные слои, раньше угнетенные и униженные, они глубоко взрыли почву и совершили почти геологический переворот. Революция освободила раньше скованные рабоче-крестьянские силы для исторического дела. И этим определяется исключительный актуализм и динамизм коммунизма. Он воспользовался русскими традициями деспотического управления сверху, а вместо непривычной демократии, для которой не было навыков, провозгласил диктатуру, более схожую со старым царизмом. Он воспользовался свойствами русской души, во всем противоположной секуляризованному буржуазному обществу, ее религиозностью, ее догматизмом и максимализмом, ее исканием социальной правды и царства Божьего на земле, ее способностью к жертвам и к терпеливому несению страданий…» (Н. Бердяев, «Истоки и смысл русского коммунизма»}.
Как видно, Н. Бердяев, крупнейший русский религиозный философ и историк, в противоположность Солженицыну, не только отмечал величайшую роль и значение русской Октябрьской революции в социальной жизни России, он также признавал ее близость русскому характеру, русской душе. «В свободе должна быть необходимость», – писал философ Шеллинг. Это значит, что свобода может явиться лишь как результат необходимого, то есть законносообразного исторического развития. Начатое Шеллингом закончил Гегель. Для Гегеля всемирная история была прогрессом в сознании свободы, но таким прогрессом, который мы «должны понять в его необходимости».
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197