Она была уже немолода, знала жизнь и мужчин, а потому заново взвесила возможности. Перед ней стояла юная красавица, озаренная светом только что пробудившейся чувственности. Достаточно было вспомнить выражение лица и глаз лорда Вулфа, когда он привез свою жену в город. Никогда он не казался таким довольным… и заботливым, таким внимательным. Хотелось думать, что все это ненадолго, поскольку на пороге страсти всегда караулит пресыщение, но кто мог за это поручиться? Что, если судьба этой женщины предначертана богами и она послана смирить натуру ярла? Тогда открытая война с ней принесет только поражение.
— Он не поблагодарит тебя, если будет втянут в женские раздоры, — резонно заметила Марта. — Мужчины не вмешиваются. Если ты не совсем глупа, то и сама это знаешь.
Женщины, все как одна, кивнули. Устами Марты говорила вековая мудрость.
— Он даже может решить, что ты намеренно сеешь раздоры среди наших женщин. Он вспомнит, что ввел в наш круг чужестранку, и задумается, что у тебя на уме.
Теперь аргументы были высказаны с обеих сторон. Стало ясно, что даже страх перед гневом Вулфа не заставит Марту добровольно расстаться с символом власти. Кимбре оставалось только обратиться к мужу. Если она не осуществит угрозу, ее слово потеряет всякий вес. Девушка пожалела, что вообще об этом заикнулась, так как меньше всего желала втягивать Вулфа в женские дрязги. Но другого выхода не было.
Покинув трапезную, она больше не переступала ее порога до самого ужина. Вернувшись с охоты, Вулф сразу отправился в баню. Увиделись они с Кимброй только за столом.
Когда она вошла, он уже сидел на скамье и смеялся какой-то шутке Дракона. Как всегда при появлении Кимбры, разговор прервался. Вулф поднялся и с насмешливой галантностью отодвинул для нее стул.
— Прошу к столу, моя жена! — поддразнил он громко, а для нее одной, на ухо, добавил: — Моя прекрасная жена.
Кимбра вспыхнула от удовольствия, но нервозность ее при этом не уменьшилась, ведь перед ней стояла нелегкая задача. Когда Вулф снова уселся. Дракон поднял свой рог:
— Приветствую и благодарю тебя, сестра.
— За что, милорд?
— За хорошее влияние на моего братца. Сегодня он был в мрачном настроении. Когда выяснилось, что кабанов поблизости нет и придется загонять оленя, он совсем не ругался.
— Придется? — удивилась Кимбра. — Мой муж не любит оленину?
Вулф вперил в брата предостерегающий взгляд, но тот только ухмыльнулся:
— Напротив, обожает. Просто ему больше по душе схватка с разъяренным кабаном. Пару раз мне приходило в голову, что он чувствует родство с этим свирепым зверем.
Кимбра искоса глянула на мужа. Тот пожал плечами:
— Не обращай внимания. Дракон злословит потому, что его панический страх перед браком оказался беспочвенным.
— Страх?
— Ну да. Он был уверен, что брак меняет мужчину только к худшему.
— А ты, о прекрасная, поколебала мою уверенность. Прежде чем она разлетится вдребезги, сочту-ка я ваш случай исключением из правила!
— О! — воскликнула Кимбра, хотя не до конца уловила суть перепалки.
Впрочем, ей было довольно и того, что Дракон как будто одобряет выбор брата. Это был добрый знак.
— Если оленина тебе по душе, — обратилась она к мужу, — то у меня есть чудесный рецепт. Хочешь попробовать?
Вулфу было глубоко безразлично, как готовится мясо, лишь бы оно подавалось на стол не сырым и не обугленным. Но Кимбра доставляла ему столько удовольствия, что хотелось как-то воздать ей за это.
— Не откажусь, — ответил он в приступе великодушия. — Приготовь оленину, как считаешь нужным.
Кимбра немного помедлила, но все же ухватилась за свой шанс. Она знала, за каким из дальних столов сидит Марта, краем глаза наблюдала за ней и знала, что и сама является объектом куда более откровенного наблюдения. Другие женщины тоже следили за развитием событий. Почти все взгляды были враждебными, только Брита и некоторые из числа рабынь робко улыбались в знак поддержки. Горло Кимбры стеснилось от волнения, но она сделала над собой усилие и заговорила ровным тоном:
— Я бы с удовольствием, муж мой, но не знаю, есть ли в кладовых нужные приправы. Ведь у меня нет ключей.
Вулф был так исполнен благодушия, что не сразу подметил в замечании некий скрытый смысл, а когда осознал сказанное женой, ничуть не обрадовался. Им овладело легкое беспокойство, смутное воспоминание о каком-то упущении заскреблось в двери памяти. Ах вот оно что! По обычаю, хозяйка дома всегда имела при себе ключи от кладовых. Более того, это был знак того, что женщина состоит в браке, и сборище кумушек в базарный день далеко оповещало о себе не только треском языков, но и звяканьем.
Припомнив все это, Вулф сдвинул брови. Если по какой-то причине Марта не передала ключи Кимбре на другой день после свадьбы, то почему та прямо не обратилась к ней с просьбой о них, а втянула в это дело его? Да еще и спряталась за какой-то глупой уловкой?
Обежав глазами трапезную, Вулф с удовлетворением убедился, что среди мужчин, как обычно, царят лад и понимание. Они ели, пили, говорили, смеялись шуткам, поигрывали ножами. Словом, здесь все было в полном порядке. Зато с женщинами явно творилось что-то неладное. Обычный мужской страх перед женскими дрязгами шевельнулся в душе Вулфа при виде того, как они мялись и жались под его взглядом. Только Марта держалась невозмутимо.
Чтобы разом со всем покончить, Вулф махнул ей рукой, призывая к себе. Она приблизилась охотно и с улыбкой.
— Отдай моей жене ключи от кладовых. Отныне она здесь хозяйка.
Улыбка стала еще шире. Марта сняла ключи и протянула Кимбре. Все так же улыбаясь, она повернулась:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110