Он не спускал глаз с двери – по давно укоренившейся привычке, которая не раз спасала ему жизнь. Там, на Западе, хватало молодых ганфайтеров, жаждущих прославиться, а убив человека с такой репутацией, какая была у Лейна, означало ступить на прямую дорогу к славе – или к Бут Хилу. Когда в бар вошел Бойд Джонсон, Лейн кинул взгляд на этого тучного человека пятидесяти лет, одетого в аккуратный шерстяной костюм и шляпу-котелок, и выбросил его из головы.
Лейн ни разу больше не взглянул на него, пока одна из барменш не подошла к нему и не сообщила, что джентльмен у стойки – вон тот, с белыми усами и бачками – желает поговорить с ним.
Лейн не заметил, есть ли у этого незнакомца револьвер, но это еще не значило, что тот не имеет при себе хоть две хорошо скрытые пушки. Щегольски одетый джентльмен явно выглядел неуместно в таком убогом окружении. Лейн согласился поговорить с ним на улице за салуном, встал и вышел через заднюю дверь.
Он ждал в проулке, – стоя в тени, которую отбрасывал дом на противоположной стороне, – опять прислонившись спиной к стене и опершись на одну ногу. Вид у него был беспечный. Истинному его состоянию это совершенно не соответствовало.
Прошло добрых четверть часа, прежде чем появился Джонсон, пересек улицу и представился. Мужчины смотрели друг на друга как два настороженных кота, и Лейн убедился, что пожилой низенький Джонсон ему не опасен. Бойд Джонсон заговорил тихо и быстро изложил свое дело.
– Мистер Кэссиди, вы когда-нибудь слышали о «Сыскном агентстве Пинкертонов»?
Его редко называли мистером. Лейн настороженно посмотрел на Джонсона.
– Я ничего не ищу.
– Я этого и не говорил.
– Тогда кто меня ищет?
– Мы. Но вовсе не за тем, о чем вы, наверное, подумали.
Оба мужчины посмотрели на улицу, где в нескольких ярдах от них появилась шумная группа людей. Спустя мгновение Лейн сказал:
– Ну, дальше.
– Вы ищете ранней смерти, Кэссиди…
– Это вы так думаете.
– А что вы скажете о возможности применить ваши умения к делу и неплохо зарабатывать при этом? Только не говорите мне, что вы собираетесь по гроб жизни болтаться по разным городам, играть в покер и стрелять в каждого, кто начнет с вами спорить.
По узкой улице задувал легкий ветерок, поднимая в воздух песчинки и завивая их в маленькие смерчи, и Лейн засунул руки в карманы.
– Я к этому привык.
– Поверьте, эта дорога никуда не ведет.
Из окна на верхнем этаже раздался женский смех, прозвучавший тепло и гортанно в прохладном ночном воздухе. Лейн глянул на публичный дом, расположенный рядом с салуном, и нетерпеливо зашевелился.
– Говорите, что хотите сказать, и покончим с этим делом.
– Я – Бойд Джонсон, руководитель отдела пинкертоновского агентства в Денвере. Мы ищем кого-то вроде вас, обладающего такими же навыками, какими владеете вы; мы бы сделали из него агента.
– Почему?
– Мистер Кэссиди, мы имеем дело со всеми сферами жизни. Вы на виду, вы человек с установившейся репутацией. Вас никогда не заподозрят в том, что вы работаете на нас, и вы бываете в таких местах, где ни один из нас не может показаться. В случае нужды, будучи прекрасным стрелком, вы выберетесь из любой ситуации.
В одном этот старик был прав: после трех лет скитаний Лейну до смерти надоело это бесцельное блуждание. И хотя мысль об оседлой жизни по-прежнему претила ему, предложение скитаться с определенной целью показалось ему прямо-таки заманчивым.
А Джонсон продолжал описывать подробности, словно понимая, что интерес Лейна растет:
– Вам придется приехать в Денвер и больше года пробыть у меня в учениках, чтобы познать все ходы и выходы нашей работы. В качестве агента вам придется, как это принято, время от времени играть какие-то тайные роли, но человек с такими выдающимися качествами, как у вас, может быть всегда полезен и оставаясь самим собой.
Лейн почувствовал, что дольше разговаривать на улице неудобно, и сказал:
– Пошли.
Бойд кивнул, и они двинулись по узкому переулку. Подойдя к маленькой деревянной двери одноэтажного ветхого глинобитного домика, Лейн замедлил шаг, достал из кармана ключ, сунул его в замочную скважину. Им обоим пришлось наклониться, чтобы войти в комнату, которую Лейн снимал в этом старом casa. Он жестом предложил Бойду Джонсону сесть на продавленную кровать, стоящую у стены. Стены комнаты были побелены, и единственным цветным пятном в ней было наброшенное на кровать одеяло из красной шерсти, отделанное бахромой и примитивным тканым узором.
Лейн подошел к очагу в углу комнаты. Потом, когда этот тип уйдет, он сожжет ровно столько дров, сколько необходимо для того, чтобы стало не так холодно. Даже сейчас, в конце весны, толстые глиняные стены хранили прохладный вечерний воздух.
– Вы еще ничего не сказали, Кэссиди. Что вы об этом думаете?
– Сколько вы платите?
– Пятнадцать долларов в неделю. Комнату, стол и прочие расходы мы тоже оплачиваем. Вам придется подавать еженедельные отчеты о расходах и заполнять рапорты.
Джонсон предлагал ему невозможное.
– Оставим это. Такая работа не по мне.
Бойд Джонсон поднялся и подошел к Лейну, который отвел глаза.
– Слушайте, Кэссиди, я знаю, почему вы упрямитесь. Я знаю, что вы не умеете ни читать, ни писать, но мы намерены вам с этим помочь.
– Откуда вы это знаете?
– Сынок, не надо на меня злиться. Я же сказал, что мы наблюдаем за тобой уже некоторое время. Мы знаем о тебе все, что можно знать. На самом деле, держу пари, что мы знаем о тебе больше, чем ты сам о себе знаешь. Ты практически неграмотен, когда тебе нужны деньги, ты кого-нибудь обыгрываешь, а пьешь ты только в том случае, если тебе это нужно для дела.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97