При этом Рита еще никогда не выглядела красивее. Блеск глаз и естественный румянец делали ее на десять лет моложе. Белый костюм резко контрастировал с алыми ногтями. Опустившись в старое кресло, она неожиданно заявила:
– Я поссорилась с моим солиситором. Естественно, ни один священник никогда этого не сделает. И я не знаю ни одного мирового судью. Вы должны…
Рита оборвала фразу. Ее глаза бегали, словно она старалась подыскать нужные термины.
– Что я должен, дорогая моя?
– Вы должны дать мне какое-нибудь снотворное.
Она явно передумала – первоначально намечалось что-то иное.
– Доктор Люк, я сойду с ума, если вы не избавите меня от бессонницы!
– Да, но почему бы вам не обратиться к Тому?
– Том зануда. И он начнет читать мне лекции.
– А я не начну?
Рита улыбнулась. Лет тридцать назад от такой улыбки у меня бы закружилась голова. Сразу стерлись морщинки в уголках ее карих глаз, демонстрируя доброжелательную натуру, хотя и запутавшуюся в собственных эмоциях. Но улыбка тут же увяла.
– Доктор Люк, – продолжала Рита, – я смертельно влюблена в Барри Салливана. Я… я спала с ним.
– Об этом можно догадаться по вашему виду, дорогая.
– И вы догадались? – Она казалась ошеломленной.
– В какой-то степени. Но это не важно. Продолжайте.
– Полагаю, это вас шокирует.
– Не то что шокирует, Рита, но чертовски беспокоит. Сколько времени это продолжается? Я имею в виду то, что юристы называют интимными отношениями.
– Последний раз это произошло прошлой ночью. Барри гостит у нас. Он пришел в мою комнату…
То, что меня это беспокоило, слишком мягко сказано. Я почувствовал резкую боль в сердце, которая служила опасным признаком, поэтому закрыл глаза и подождал около минуты.
– А как насчет Алека?
– Он ничего не знает, – быстро сказала Рита. Ее глаза опять забегали. – В эти дни Алек, похоже, вообще почти ничего не замечает. И как бы то ни было, я сомневаюсь, чтобы он особенно возражал, даже если бы что-то заметил.
Снова те же опасные признаки…
– Люди замечают гораздо больше, чем вы думаете, Рита. А если говорить о справедливом отношении к Алеку…
– Думаете, я этого не знаю? – воскликнула она. Очевидно, мое замечание здорово ее задело. – Я люблю Алека. Это не ложь и не притворство – я действительно его люблю и ни за что на свете не причинила бы ему боль. Но вы не понимаете. Это не просто слепое увлечение или… зов плоти.
«Поскольку, дорогая моя, – подумал я, – вы, вероятно, сами верите, что говорите правду, пусть так и будет».
– Все это более чем серьезно. Я влюблена всем своим существом. Знаю: вы скажете, что Барри моложе меня. Но его это не заботит.
– А что заботит мистера Салливана?
– Пожалуйста, не говорите о нем так!
– Как?
– «Мистер Салливан», – передразнила Рита. – Как судья. Он хочет все рассказать Алеку.
– С какой целью? Чтобы муж дал вам развод?
Рита раздраженно покачала головой и окинула маленькую приемную таким взглядом, словно это была тюремная камера. Думаю, она искренне чувствовала себя как в тюрьме. Здесь не было никакой игры или притворства. Разумная и вполне уравновешенная женщина начала говорить и даже мыслить как восемнадцатилетняя девушка.
– Алек – католик, – сказала Рита, нервно теребя белую сумочку. – Разве вы этого не знали?
– Вообще-то нет.
Бегающие глаза остановились на мне.
– Он бы не развелся со мной, даже если бы я этого хотела. Но дело не в том. Я не могу нанести Алеку такой удар. Меня бросает в дрожь при мысли о том, как он будет выглядеть, если я все ему расскажу. Алек всегда был добр ко мне. А сейчас он стар, и у него никого нет, кроме меня.
– Да, это верно.
– Поэтому я не могу просто сбежать и бросить его, получу я развод или нет. Но я не могу и отказаться от Барри, доктор Люк! Наша тайная связь тяготит его не меньше, чем меня. Он не желает больше ждать, и, если я буду откладывать решение, кто знает, что может произойти. Все так запуталось… – Она посмотрела в угол потолка. – Вот если бы Алек умер…
Непрошеная мысль заставила меня похолодеть.
– Что вы намерены делать? – осведомился я.
– В том-то и беда, что не знаю!
– Сколько времени вы женаты, Рита?
– Восемь лет.
– А нечто подобное случалось с вами прежде?
– Нет, доктор Люк, клянусь вам! Вот почему я уверена, что это действительно… ну, великая страсть. Я читала и даже писала о ней, но никогда не знала, какова она на самом деле.
– Предположим, вы убежите с этим парнем…
– Говорю вам, я не хочу этого делать!
– Не важно – только предположим. Как вы будете жить? У него есть какие-то деньги?
– Боюсь, что немного. Но… – Рита снова заколебалась, собираясь мне что-то сообщить, но, к сожалению, снова передумала. Ее зубы блеснули между полными губами. – Я не говорю, что это неосуществимо. Но к чему думать об этом в такое время? Я беспокоюсь об Алеке. Вечно Алек, Алек, Алек!..
Рита начинала нести литературщину. Хуже всего было то, что она произносила высокопарные речи абсолютно искренне.
– Его лицо, словно призрак, постоянно присутствует между мною и Барри. Я хочу, чтобы он был счастлив, но в такой ситуации не может быть счастлив никто из нас.
– Скажите, Рита, вы когда-нибудь были влюблены в Алека?
– Да, по-своему. Когда я с ним познакомилась, он был очарователен. Алек всегда называл меня Долорес – имея в виду Долорес Суинберна.
– А теперь?
– Ну, он, конечно, не бьет меня. Но…
– Когда в последний раз у вас была физическая близость с Алеком?
Ее лицо стало трагическим.
– Говорю вам, доктор Люк, все совсем не так! Наша связь с Барри – что-то вроде духовного перерождения. Не трите лоб и не смотрите на меня поверх очков!
– Я только…
– Это нечто, чего я не в состоянии описать.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57