Вот тебе и раз. Вот тебе и заказчик. Мысль была настолько абсурдной и кошмарной, что я поежился. А потом вышел из квартиры словно пристукнутый по голове.Но и после этого я все равно не знал главного — зачем. 9 — Где мои деньги? — сонно спросила Тамара, вздрогнув от звука открывшейся дверцы.— Денег нет, — сказал я. — Есть только это, — я показал блокнот.— И что с того?— Посмотри, может, найдешь здесь знакомые фамилии и телефонные номера.— Делать мне больше нечего, как читать в два часа ночи всякие блокноты...Я взял Тамарину руку и вложил в нее блокнот.— Тут должен быть телефон человека, который нанял киллера, чтобы убитв тебя и меня. И этот человек тебе знаком, ты же помнишь — он должен был приехать, чтобы опознать нас, прежде чем...Тамара нехотя взяла блокнот и стала листать страницы.— Нет, — сказала она. — Я тут никого не знаю...— А ты глаза открой, тогда, может быть, найдешь знакомых.Открывать глаза Тамара решительно отказывалась, и тогда я напомнил, что мы до сих пор стоим у подъезда дома, где жил покойник. Это напоминание подействовало, Тамара протерла глаза, и «Ягуар» медленно двинулся прочь.Вождение в полусонном состоянии отнимало у Тамары много сил и внимания, поэтому она не сразу заметила, как я вытащил из бардачка изрядно помятый список прошлых и настоящих сотрудников «Талер Инкорпорейтед». Я положил его перед собой, а рядом положил еще более помятую копию записки Джорджика к депутату Веретенникову.— Это ты чего делаешь? — спросила Тамара.— Сличаю почерки, — сказал я. — И кажется, это писал один и тот же человек.— Юлька, наверное, это писала, — равнодушно отозвалась Тамара.— Что она писала список сотрудников — это понятно, ну а вот это произведение? — я ткнул пальцем в записку к Веретенникову. — Это же личное письмо, причем настолько личное, что ты понятия не имеешь, о чем здесь...— Ты предлагаешь прижать Юльку к стене и расспросить, о чем это все?— Мне кажется, я примерно представляю, о чем это, — сказал я. Тамара по инерции проехала еще несколько метров, а потом удивленно посмотрела на меня.— Ты? Знаешь, о чем это?— Догадываюсь, — не без гордости сказал я. — Мысли, знаешь ли, приходят не только к тебе.— Ну, это только из-за моего положительного влияния, — скромно заметила Тамара. — С кем поведешься, от того ума и наберешься. Так что там насчет записки?— Ты мне рассказывала, — напомнил я, — как Юлька соблазнила налогового инспектора и подвела его под видеокамеру. Тебе не приходило в голову, что видеокамера оказалась там очень кстати? И неужели ее там установили только в ожидании прихода какого-то завалящего налоговика?— Ты думаешь, что это было приготовлено для кого-то другого? — Тамара рассеянно посмотрела перед собой, и взгляд ее наткнулся на записку. — Для Веретенникова?!— Ход мыслей верный, — подтвердил я. — Но пока ты ошибаешься в деталях. Депутат городской думы — и вдруг будет заваливать кого-то на офисный диван?— К тому же он не клюнул бы на Юлю, — спохватилась Тамара. — Он же голубой...— Тем не менее видеокамера стояла в офисе Джорджика, и она наверняка работала, то есть это дело было поставлено на поток, понимаешь? В офисе всегда была одна Юля, а Джорджик просто сводил ее с нужными людьми...— Вот это и есть тот бизнес, который давал Джорджику деньги?— Ну еще торговля дискетами, само собой. Вспомни, чего он добивался от тебя в Москве. Тот мужик кричал Джорджику, что с ним такие номера не пройдут. Что это за «такие номера»? Наверняка в тех комнатах, куда советовал тебе подняться Джорджик, тоже стояли видеокамеры...— Но тот мужик знал, чего ожидать от Джорджика...— То есть в Москве его репутация была подмочена уже тогда... Вот он и развернул свою деятельность здесь, а параллельно занялся еще и дискетами. Ну а офис, фирма «Талер Инкорпорейтед» — это все было лишь прикрытие...— Паразит, — сказала с чувством Тамара. — Вот ведь паразит, а? — Ее оживившийся взгляд снова упал на записку. — Но если он писал такое послание к Веретенникову, значит, он имел что-то и на этого депутата... Прочитай еще раз, что он там пишет.— Он пишет: «Я очень огорчен, что вчера все так получилось, что вы себя так повели... У нас также в крови не прощать гостю, если он преступает черту порядочности и оскорбляет хозяина в его же доме...» Слушай, это случилось у вас дома. То, на чем Джорджик поймал Веретенникова, случилось у вас дома. Ты должна помнить, когда такое могло случиться! Что-то должно было показаться тебе подозрительным...— Я же в лицо этого Веретенникова не помню, — с сожалением произнесла Тамара. — Как я могу вспомнить, когда он у нас был... И что там могло случиться?— "...берет то, что принадлежит по праву хозяину дома", — напомнил я еще одну строчку из записки. — Лисицын правильно сообразил, тут можно подумать о жене хозяина дома. Ведь жена принадлежит ему по праву. Но Веретенникову ты на фиг не нужна. Тогда на что же он мог положить глаз? Точнее, на кого? Тоже принадлежащего Джорджику? Ну?— Что «ну»? Откуда я знаю?— Смазливый аккуратный мальчик, — сказал я. — Не реагирует на твои заигрывания. Ямочка на подбородке. Всегда вместе с Джорджиком.Тамара резко ударила по тормозам, и «Ягуар» замер возле обочины дороги. Она низко опустила голову, почти к самому рулевому колесу, как будто снова собиралась уснуть. Только дергающиеся плечи и слабые беспомощные всхлипы говорили, что это не сон. Это печаль и боль. Глава 10Страх в ее глазах 1 Этот стресс Тамара уже не заедала, а запивала. Я взял в ближайшем круглосуточном магазинчике две поллитровые бутылки джина с тоником, и мы уговорили их в считанные минуты, пустив на закуску пакетик с орешками.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108