— Он умрет. Сейчас. Медленно.
— Ты ее знал? — спросил де Лонгвиль.
— Да, — ответил Эрик, частью сознания удивляясь, что де Лонгвиль об этом не знает. — Ей было всего четырнадцать.
— Они же крестьяне! Мы понятия не имели, что они кому-то принадлежат, — сказал один из пленных.
Эрик слепо двинулся на него, но де Лонгвиль его оттолкнул:
— Стоять, я приказываю! — И, повернувшись к бандитам, спросил:
— Из какого отряда?
— Ну, капитан, последнее время мы вроде как сами по себе, — ответил тот, кого звали Кулли.
— Это вы ограбили караван в полудне езды к северу?
Кулли обнажил в ухмылке черные сломанные зубы:
— К чему все валить на нас, капитан? Это неправильно. Там было еще шесть или семь человек. Они были заодно с теми людьми, что хотели напасть на этот форт. Жирный мужик повел их, у него еще такой большой чалый конь.
— Зила, — сказал де Лонгвиль. — Однажды я с ним еще посчитаюсь.
— А мы смотрели из зарослей, и когда они ушли, решили подобрать, что осталось, — продолжал Кулли. — Из горящего дома выскочили эти две бабы, и мы подумали, что не грех немного и позабавиться. — Он кивнул в сторону лежащей без чувств Финии и мертвой Эмбрисы. — Мы не хотели жестокости, но нашли только этих двух, а нас было пятеро. Капитан, если эти девчонки ваши, мы заплатим вам золотом, и покончим на этом. Мы согласны даже забыть о тех двух парнях, которых вы зарубили. Одна баба подохла, но двое за одну — более чем справедливо. А этой дайте пару часов отдохнуть, и она обслужит и вас всех, и нас троих в придачу.
— На колени! — приказал де Лонгвиль. Бигто, Натомби и Луи схватили бандитов и бросили их на колени.
— Дайте мне этого, — сказал Эрик, мечом показывая на Кулли. — Я подвешу его над муравейником мордой вниз и буду смотреть, как он подыхает.
Де Лонгвиль развернулся и изо всех сил ударил Эрика по лицу. Он неожиданности Эрик пошатнулся и едва не упал, а когда в глазах у него прояснилось, он увидел, что де Лонгвиль зашел за спину первому бандиту. Экономным движением он вытащил кинжал, схватил мужчину за волосы, задрал ему голову и одним взмахом перерезал горло.
Остальные двое попытались подняться, но Бигто и Луи держали их крепко. Они умерли прежде, чем Эрик успел открыть рот. Подойдя к телу Кулли, он поглядел на де Лонгвиля, и тот приказал:
— Позаботься о женщинах. — И, видя, что Эрик колеблется, властно прикрикнул:
— Быстро!
Эрик и Ру подошли к Финии. Ее глаза невидяще смотрели в небо. Когда они склонились над ней, в них впервые появилось осмысленное выражение, и она прошептала:
— Неужели все это кончилось?
Эрик молча кивнул, а Ру снял свой плащ, прикрыл ее и помог ей подняться. Ее всю трясло; посмотрев на Эмбрису, она сказала:
— Я говорила ей, чтобы она делала все, что они скажут. Но она царапалась и кусалась. Она кричала и плакала, и нос у нее был забит. Когда ей зажали рот, она задохнулась.
Кивком головы Эрик велел Ру отвести Финию к лошадям, а сам, сняв с себя плащ, обернул им Эмбрису и, подняв ее на руки, покачал, словно она спала.
— Теперь ты никогда не найдешь себе богатого мужа, — тихо сказал он.
Вернувшись к лошадям, Эрик увидел, что его лошадь держит под уздцы де Лонгвиль. Он передал ему тело Эмбрисы, вскочил в седло и снова взял труп у де Лонгвиля. Когда сержант садился на свою лошадь, Эрик сказал:
— Они слишком легко отделались.
— Знаю, — ответил де Лонгвиль.
— Они должны были умереть на медленном огне.
— Согласен, но я не хочу никого заставлять страдать.
— Почему? Неужели вас волнует, что случится с таким дерьмом?
Де Лонгвиль подъехал вплотную к Эрику:
— Меня не волнует, что случится с таким дерьмом. Ты мог бы отрезать у них по кусочку в неделю, и мне было бы плевать на их вопли. Но вот то, что произошло бы потом с тобой, Эрик, меня очень волнует. — Не дожидаясь ответа, он отъехал и приказал:
— В галоп! Мы должны догнать капитана.
Всю дорогу Эрик размышлял над тем, что сказал ему де Лонгвиль. Он так и не понял, что тот имел в виду, но был очень встревожен его словами.
***
До лагеря они добрались уже в темноте, и, заслышав стук копыт, часовой громко окликнул их:
— Кто идет?
— Молодец, — похвалил его усталый де Лонгвиль. — А теперь быстро опускай мост, иначе я оторву тебе уши.
Не узнать его голос было невозможно, и часовые без лишних слов перекинули мост через ров, окружающий лагерь. Подковы прогремели по дереву и железу, а навстречу отряду уже шел Кэлис.
— Зила объединился с бандитами, — скупо доложил де Лонгвиль. — Они спалили деревню. Потом они ушли, но не все. — Он взглянул на Эрика. — Пять человек задержались. Они убили девушку, а мы — их.
Кэлис кивнул и жестом пригласил де Лонгвиля в командирскую палатку. Эрик взял поводья его лошади и повел вместе с остальными к загону. Больше часа у него ушло на то, чтобы вычистить и остудить лошадей, сменить подстилки и задать свежего корму. Каждое движение давалось с трудом, ныла каждая косточка, и Эрик знал, что это не простая усталость. Чтобы убить человека, нужно не так уж много усилий.
По пути к палатке он вспоминал сегодняшний день. Первый человек, которого он убил, был всего лишь препятствием на дороге. Он вовсе не старался его обезглавить, просто хотел смахнуть в сторону. Луи потом говорил что-то насчет того, какой это был страшный удар, так же как и удар, которым он рассек Саджера, но Эрик думал об этом как-то отстраненно, как будто сражался кто-то другой. Еще он мог отчетливо вспомнить запахи: чад горящей деревни, дым костра на поляне, вонь пота, железный привкус крови во рту и запах страха. Он чувствовал, как отдается в руке каждый удар, и слышал грохот собственной крови в висках, но все это казалось каким-то далеким, почти исчезающим, и Эрик никак не мог собрать воедино все, что произошло.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151