! Разве не обязаны мы любить ее только за то, что она подарила нам жизнь? Неужели мы не должны пролить слезу при виде качающихся на ветру березок?! Конечно, мы обязаны любить мать! Пусть она нас бьет за малейший проступок, пусть не кормит и держит в полуголодном состоянии. Пусть не одевает нас, и мы мерзнем холодной зимой на темных улицах, так как у нас нет своего дома. Пусть где-нибудь в подворотне она отдается первому встречному, который плевал на нее и на ее голодающих отпрысков. А он, негодяй и проходимец, забрав у нее последние копейки, полученные ею за сдачу бутылок, переспав с ней, требует от нас любви к себе, такой же, как и к ней. Конечно, мы обязаны ее любить! Она наша мама!
- Слушай же, мой ангел. Моя Родина – это большая, очень большая земля. Она очень разная. Есть красивые горы, в которых круглый год катаются на лыжах. Есть теплое море, в котором раньше купалась вся страна. Вода в нем не такая соленая как в океане или в вашем море. В центре страны растут леса. Их, конечно, сильно порубили, но пока не все вырубили. В них собирают грибы, ягоды, даже охотятся. Чем дальше на восток, тем лесов больше, они непроходимей, это тайга. Там же, далеко на востоке есть большое и глубокое озеро. Вода в нем, пока, самая чистая на планете. Но там построен комбинат, который мы запустим и загрязним это прекрасное озеро, потому что у некоторых людей еще мало денег. Моя Родина очень богата полезными ископаемыми. Они очень полезны нескольким сотням особо талантливых людей. Эти люди продают ископаемые вам и получают огромные деньги, которые оставляют у вас в банках. Народ моей страны богатый. Он богат красивыми песнями, великими писателями и композиторами, своей культурой. А когда человек культурный, то ему не важно, что он живет в землянке и кушает только картошку, выращенную на маленьком кусочке земли, который ему продали национальные лидеры. На севере страны всегда лежит снег, а на юге он бывает редко, только в холодные зимы. Сейчас на моей Родине зима. В Москве холодно, стоят морозы. Морозы – это когда температура воздуха опускается ниже отметки в ноль градусов. Вода замерзает и лужи, озера, реки покрываются льдом, а с неба падает снег. Снег тоже бывает разный. То он как мелкие иголочки вонзается в лицо, то идет крупными хлопьями, медленно опускаясь на землю. Вот задует легкий ветерок, и он закружит в танце, помчится как мальчишка в разные стороны, в поисках сугроба. А вот ветер еще подналяжет, задует, завоет и понесется снег будто бы наперегонки с тобой. Заметет дороги, накроет снежными шапками машины, деревья и крыши домов. Утром встаешь, еще темно, солнце спит, смотришь в окно, а кругом белым бело! Сугробы - словно жирный-прежирный слой крема на торте! И побежали дворники с лопатами наперевес строить снежные горы, - я замолчал, вспоминая эту картину.
- Радость моя, ты не останавливайся! Я уже в Москве, с тобой! Я хочу играть с тобой в снежки! Но у меня нет теплых вещей.
- Мы купим тебе все, что нужно! И валенки, и дубленку, и теплые варежки! Без них зимой никуда! Только в них можно выйти на улицу. Идешь по улицам Москвы, а кругом люди куда-то спешат. Изо рта вырывается пар. Они кутаются в куртки, дубленки и шубы. Снег скрипит под ногами, издавая звук… как при откусывании яблока. Маленькие церкви в городе, тоже покрытые снежным покрывалом, пронзают серые облака крестами куполов. Нахохлившиеся воробьи на ветках боятся замерзнуть и слететь вниз. И машины, море автомобилей, стоящих в пробках и выдыхающих клубы пара, стелящегося по земле. Вечером, когда город окрасится огнями, засияют подсвеченные дома, зажгутся гирлянды лампочек на растяжках улиц, мы пойдем с тобой на каток. Их много в Москве! Будет играть музыка, а мы резать лед, пусть даже и неумело. Твои и мои щеки станут красными от мороза, но ты почувствуешь небывалый прилив сил и веселья. А ночью под теплым одеялом так здорово спиться, - мне показалось, что Франческа дернулась. Я краем глаза посмотрел на нее. Моя путешественница уснула с улыбкой на лице.
* * *
Отель, в котором мы остановились, находился в районе, который почти примыкал к подножию Везувия. Не скрою, каждый раз уходя из отеля подальше от вулкана, я ощущал некоторое облегчение и успокоение, а возвращаясь в него с прогулки, испытывал легкое чувство неуверенности в завтрашнем дне. Помня о судьбе Помпей, как это ни смешно, я боялся засыпать. Мне чудились грохот и раскаты взрывов извергающегося вулкана. Я по-настоящему понял тогда выражение «жить как на вулкане»!
А на четвертый день нашего пребывания в Неаполе это выражение обрело еще и другую окраску. Мы только что возвратились в отель на арендованной для поездки в Равелло автомашине. В этот городишко мы собирались ехать по Викиным делам. Возле него, как объяснила нам абориген Франческа и находилась вилла, которая должна перейти в собственность моей доверительницы. Поставив авто на стоянку возле отеля, мы разошлись по номерам, чтобы собрать кое-какие вещи, необходимые в дороге. Путь предстоял не близкий, нам предстояло преодолеть около семидесяти километров в одну сторону и столько же в обратную.
Я с Франческой быстро собрались и по пути зашли за Викой. Дверь в ее номер была приоткрыта и мы, постучавшись, вошли. Девушка сидела на кровати. Перед ней, посреди комнаты валялся ее чемодан. Он был пуст. Зато вокруг него на полу лежали все вещи. Дверцы стола и шкафов были открыты и все их содержимое выброшено на пол. Мне стало ясно, что кто-то что-то искал.
- Вика, что пропало? - сразу же спросил я.
- Пока не знаю.
- Книга и документы на месте?
- Да, они на месте, в банковской ячейке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87