Но ему пора уже возвращаться обратно в зал. Он сомневался, что нападение произойдет в его отсутствие — делегации, в отношении которых у него были подозрения, все еще ждали своей очереди — но он не хотел, чтобы в случае его ошибки разбираться в ситуации пришлось бы Коналлу.«Мы еще поговорим об этом попозже,» — пообещал он Джеане, идя обратно к двери. — «Я сделаю все, что нужно. И спасибо за предупреждение. Я могу себе представить, чего это тебе стоило.»Услышав это, она побледнела, и Найджел понял, что он прав. По пути в зал он сделал вид, что ничего не случилось, но, тем не менее, прежде чем снова занять свое место, он встретился глазами со своими тремя помощниками-Дерини. Сейчас перед помостом стоял хелдишский купец, и слушавший его вполуха Найджел, приняв соответствующий вид и согласно кивая, склонился к уху Коналла.«Похоже, твоя тетя Джеана тоже знает о заговоре,» — прошептал он, улыбаясь хелдишскому купцу, когда тот закончил свою хвалебную речь. — «Догадайся, откуда она узнала об этом. Делай вид, что мы ничего не знаем, и не собираемся никак защищаться. А теперь улыбнись. Я просто рассказал тебе что-то смешное.»Коналл усмехнулся, взял кубок с вином, и, прежде чем небрежно отхлебнуть, приветственно поднял его. Найджел же, усаживаясь, почувствовал что-то вроде мимолетного прикосновения к своему разуму и понял, что это была Риченда, наблюдавшая за ним с галереи. Вскоре охотники станут дичью, и ловушка Найджела сработает.Вторая ловушка, готовая сработать, была совсем не в пользу Халдейна. Далеко от Ремута и более чем в дне пути к северу от того места, где Келсон готовился к суду над мятежниками, захваченными им в Талакаре, Дункан и Дугал, воглавлявшие ударный отряд кассанской армии, который был занят преследованием отрядов Лоренса Горони, все дальше отрывались от основных сил армии Кассана. Кассанские разъезды каждый день вступали в стычки с солдатами Горони, отряды которых таяли и все быстрее отступали с захваченных ими земель. А теперь священник-предатель, похоже, вел свои отряды к небольшой равнине, окруженной горами, и из которой был один-единственный выход.Отступавшие до сих пор солдаты Горони внезапно остновились и приняли бой, а со всех сторон, из множества расщелин и теснин, к ним неожиданно поспешило подкрепление — сотни коннайтских наемников, хорошо вооруженных, на свежих лошадях, а за их спинами в бой шли свежие отряды епископских войск. А с запада, под прикрытием облака пыли, поднятого отрядом Дункана, ему в тыл заходил шедший клином отряд тяжелой кавалерии, грозя отрезать Дункана от основных сил его армии.«Проклятье!» — пробормотал Дункан, приподнимаясь на стременах, чтобы лучше рассмотреть грозящую им опасность, которая стала очевидной. — «Дугал, похоже, мы только что нашли главную армию Сикарда.»А тем временем перед правителем Дункана стоял плененный сын Сикарда, рядом с которым стоял Брайс Трурилльский, а чуть поодаль сгрудились четыре десятка ожидавших решения королевского суда меарских командиров. Перед палаткой стоял походный стол, за которым сидел Келсон в окружении двух герцогов: Корвинского и Клейборнского. Оба уже подписали лежавшие перед Келсоном бумаги, и тот был занят тем, что подписывал их и прикладывал к ним королевскую печать.«Брайс, барон Трурилльский, выйди вперед,» — отложив перо и воск, сказал Келсон, поднимая взгляд своих ледяных глаз.Прежде чем предстать перед судом, подсудимые были лишены всей амуниции и раздеты до белья, руки у всех, не исключая Итела и Брайса, были связаны за спиной. Брайсу вдобавок еще и заткнули рот, ибо он слишком часто искушал и без того озлобленного Келсона своими дерзкими выкриками.Мятежный барон не тронулся с места, только вызывающе сверкнул глазами в сторону короля, но двое стражников без особых церемоний вытолкнули его вперед и заставили опуститься на колени. Остальные меарские солдаты, находившиеся под усиленной охраной войск Келсона чуть поодаль, тревожно вслушивались в выносимый королем приговор, пытаясь уловить хоть какой-то намек о том, что ждет их.«Брайс, барон Трурилльский, ты признан виновным в государственной измене,» — сказал Келсон, кладя руки на подлокотники своего походного кресла. — «Ты не просто нарушил клятву, данную своему законному сюзерену и королю, присягнув на верность главарям мятежа, поднятого против твоего законного правителя, но и пособничал врагу и безжалостно мучил невинных людей. Посему суд наш выносит тебе приговор: подлежишь ты повешению за шею до тех пор, пока не умрешь. Ты должен быть благодарен, что я не буду ни потрошить, ни четвертовать тебя, в отличие от того, как твоя „правительница“ поступила с моим епископом. Сержант, отведите его вон к тому дереву на той стороне и исполняйте приговор.»Когда стражники рывком подняли Брайса на ноги, Ител ахнул, а сам Брайс, вытаращив глаза, бешено запился, пытаясь освободиться от пут, ведь вот так запросто повесить человека его ранга — это было просто неслыханно.«Государь, Вы не хотите дать ему исповедаться?» — тихонько спросил Эван, стоявший слева от короля. — «Ведь с такими грехами на душе…»«С ним обойдутся так же, как он обходился со своими жертвами,» — холодно сказал Келсон.«Но, парень… око за око…»«Именно так, Эван. Это правило Ветхого Завета. Я не собираюсь больше спорить. Сержант, повесить его.»Когда стражники, сержант и двое солдат с веревками потащили приговоренного к указанного королем дереву, Келсон, не обращая внимания на глухое бормотание Эвана и блокирование разума Моргана, молча сидевшего справа от него, обернулся к ошеломленному Ителу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122