Она обернулась и
в последний раз кинула взгляд на башни Семитронья.
Ц Нет! Ц закричал Олег. Визг тормозов, тупой удар, лужа крови. Он замер по
среди тротуара и в этот момент запыхавшаяся Зара Александровна тронула
его за плечо:
Ц Где она?
Олег покачал головой.
Ц Где Мила, Олег? Ц еще раз спросила Зара Александровна и услышала, как з
арыдал Станислав Петрович.
Антон знает: самый удачный трип можно испортить. Кто-нибудь придет не вов
ремя, кто-то сядет на измену и обломает всех, мало ли что. Психоделия требу
ет мужества: никто ничего не гарантирует. Главное Ц что бы ни случилось, з
апомни тот момент, когда ты смотрел на мир открытыми глазами, когда врата
восприятия распахнулись, когда истина и красота слились воедино.
Антон снова и снова напоминает себе об этом: помни безмолвный балет, пота
енный смысл, не забудь, навсегда запомни семь фигур в колодце круглого хо
лла. Что бы ни случилось потом Ц помни. Не дай себе обломаться, не впадай в
панику, смотри на все без страха и привязанности.
Громадный холл, семь комнат вокруг. Женино тело на столе, оплывшее лицо. Ше
сть одноклассников, врач в белом халате, молодой лейтенант.
Врач приехал первым, хотя «скорая» и застряла по дороге. Пока толкали Ц п
рошло десять минут, может, их и не хватило. Искусственное дыхание, массаж с
ердца Ц все без толку. Врач озирается Ц раньше был Дом Политпросвета, те
перь вот, приватизировали. Лейтенант с плохо скрываемым раздражением ве
ртит в руке серебряную ложку, плюет в сервизную тарелку Ц видать, дорогу
ю Ц под нос ворчит буржуи, блин, достает бумагу, начинает писать протокол
. Хозяин дома, Владимир Сидоров, отзывает обоих в сторону.
Ц Я не буду ничего скрывать, Ц говорит он, Ц это была передозировка нар
котика.
Лейтенант собирается сказать, что наркотики Ц это уголовное дело, но вр
ач с сомнением качает головой. Можно подумать, уголовное дело воскресило
хотя бы одного человека.
Ц Будем считать Ц это сердечный приступ, Ц говорит он, и Сидор тут же со
глашается:
Ц Вот и хорошо, пусть будет сердечный приступ. В любом случае Ц никаких
расследований. Закроем дело, подпишем бумаги, разойдемся с миром, Ц и тян
ет бумажник из кармана джинсов.
Врач смотрит на Сидора. Что за люди, думает он, считают, за все нужно платит
ь. Я бы и так сказал, что сердечный приступ, но теперь даже не знаю. Он огляды
вает комнату: Роман неподвижно сидит в кресле, Поручик одной рукой обним
ает Леру за плечи, Альперович барабанит пальцами по столу, плачет Онтипе
нко… нет, не похожи на убийц. Хотя, конечно, столько денег так просто не нах
апаешь, это да.
Ц Поймите нас, Ц говорит хозяин, Ц не хочется, чтобы Женькино имя трепа
ли… Ц и открывает бумажник.
Ц А если это убийство? Ц спрашивает лейтенант.
Ц Какое убийство, Ц говорит Сидор, Ц Мы все видели: сама приняла эту гад
ость, никто не заставлял, даже отговаривали.
Ц А что это было? Ц спрашивает врач. Он все еще не верит в передозировку.

Ц А я почем знаю? Ц говорит хозяин, вынимая из бумажника стодолларовые
купюры.
Ц Так надо выяснить, как этот наркотик к ней попал… Ц начинает лейтенан
т, но Сидор прямо спрашивает:
Ц Сколько?
Врач молчит, а лейтенант судорожно соображает: сколько назвать, чтоб не п
родешевить? На дворе Ц девяносто четвертый год, кто их знает, этих крутых
, какие деньги для них большие. Тем более, из Москвы приехали, не местные.
Ц Пожалуй, хватит, Ц говорит Сидор и, глянув на врача, добавляет еще неск
олько купюр. Ц Значит, договорились? Ц и делит пачку надвое.
Лейтенант сразу сует свою долю в карман, врач некоторое время смотрит на
стопку банкнот на столе. Время сейчас такое, говорит он себе, на зарплату в
се равно не проживешь. Берет деньги и сразу уходит, словно ему теперь нело
вко смотреть этим людям в глаза.
Ожидая появления милиции, Антон спустил в унитаз всю траву Ц вдруг бы ст
али обыскивать? Ц и теперь страшно жалел. Пара хапок не повредила бы, а та
к Ц вырастет где-то в канализации легендарная белая конопля, о которой в
се слышали, но никто ни разу не пробовал. Белая Ц из-за отсутствия солнеч
ного света, а без солнца Ц какая ганджа? Вот и выходит, что знаменитый бел
ый каннабис Ц трава совершенно безмазовая, хуже подмосковной.
Сейчас Антон думал: может, подойти к Альперовичу, спросить, нет ли у него с
лучайно? Я его вчера угостил, может, он меня сегодня подогреет? Впрочем, уг
остил Ц громко сказано: Альперович с Лерой вышли вечером во двор подыша
ть и увидели сидящего на пне Антона. Он безмятежно смотрел в чернеющее на
глазах небо, куда уплывал дымок. Альперович и Лера переглянулись, Антон п
ротянул косяк, Альперович покачал головой, Лера затянулась.
Ц Я с Англии не курила ни разу, Ц сказала она.
Ц Как там в Англии? Ц спросил Антон, хотя она явно обращалась не к нему.
Ц В Sabresonic была?
Sabresonic был модный лондонский клуб; несколько месяцев назад Антон прочел о не
м в прошлогоднем номере журнала «The Face».
Ц Ага, Ц сказала Лера, Ц и в Sabresonic, и в The Ministry of Sound. Но самое крутое в Лондоне Ц эт
о underground parties.
Ц А это что такое? Ц Антон затянулся и передал Лере джойнт.
Ц Ну, хаус-вечеринки, которые не в клубах. Оупен эйры и не только. Три года
назад их проводили за городом, за M25 Orbital motorway. Orbital оттого и Orbital.
Ц Ты любишь Orbital? Ц с уважением спросил Антон.
Хотя Ц что удивляться? Вот его брат Костя, например Ц нормальный парень.
Если бы попал в Лондон Ц тоже въехал бы в эсид-хаус. Другое дело, что в Моск
ве нет ни нормальных клубов, ни магазинов с правильной музыкой. А если в Ло
ндоне жить Ц ну, Костя бы тоже во все врубался, вряд ли эта Лера лучше пони
мает в музыке.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13