Меня бы, наверно, уже не был
о, сказал он себе. Мне еще повезло, повторял он, стараясь не думать о том, что
состояние ухудшается, надо делать операцию, в России никто и не берется, в
Америке есть специальная клиника, но денег нет даже на билет, не говоря уж
про все остальное.
Запищал домофон Ц чудесное устройство, тоже поставленное на американс
кие деньги. Можно открывать дверь квартиры одним нажатием клавиши, как в
богатых домах Ц двери подъезда.
Алена сказала Привет, кинула сумку на диван, спросила: Есть хочешь? Они под
ружились уже после рокового для Горского октября: кажется, ее привел Оле
г, а может быть Ц Никита или Паша. Она заходила к Горскому раз в неделю, как
правило Ц после работы. Но вот сегодня воскресенье, а она все равно тут. П
риятно. Значит, ей интересно со мной, говорит себе Горский, и радуется, что
у него не только Ц электрическое кресло и домофон, но и верные друзья, про
сто как в советских книжках. Всегда придут на помощь Ц еды приготовить, к
осяк забить, диск поменять.
Ц Есть не хочу, Ц сказал Горский, Ц а музыку поменяй. Меня от FSOL уже тошни
т.
Алена подошла к стойке CD:
Ц Давай «Adventures Beyond The Ultraworld»? Под нее трава хорошо пойдет.
Ц Давай, Ц неохотно согласился Горский. Сейчас он бы согласился на что
угодно, но Алена его забавляла: каждый раз, когда они курили вдвоем, она ст
авила один и тот же диск.
Интересно, почему? подумал Горский. А еще интересно, почему я никогда об эт
ом не спрашивал Ц и, похоже, никогда не спрошу. Может, мне нравится каждый
раз придумывать новую историю: под эту музыку она впервые курила, или кто-
нибудь признался ей в любви, или в один прекрасный день трава была удачно
й, солнце ярким, музыка правильной, и Алена чувствовала себя молодой и кра
сивой; чувствовала, что будущее Ц как дверь, открытая в волшебный мир. Она
постаралась запомнить это чувство, не растерять его, когда вернется к пр
ивычной жизни, Ц но запомнила только название диска.
Алена принесла с кухни закипевший чайник и стала набивать беломорину см
есью марихуаны и табака из выпотрошенной LM.
Ц У меня всю последнюю неделю чудесный роман по факсу, Ц сказала она, за
кручивая кончик и облизывая папиросу, чтобы бумага не выгорела раньше вр
емени. Ц Совершенно замечательный американец из Бостона.
Язычок у нее розовый, влажный. Косяк Алена делала старательно, словно экз
амен сдавала. Наверное, это у нее профессиональное, подумал Горский, секр
етарь-референт должен быть аккуратен.
Алена работала в каком-то совместном торговом предприятии. Должность ее
называлась секретарь-референт, но в глубине души Горский подозревал, чт
о это красивый термин, чтобы платить одну зарплату за работу секретарши
и переводчицы. У нас работают чудесные люди, говорила Алена, очень душевн
ые. Впрочем, слушая Аленины рассказы, Горский в этом сомневался. Что заста
вляет эту девушку вот уже год каждый день ходить в офис, переводить ником
у не нужные факсы, разливать по чашечкам кофе, радоваться трепу в курилке,
совместным посещениям ирландских пабов по пятницам? Горский не знал, ско
лько денег получает Алена (на ее месте он бы потребовал надбавку за пабы),
но в любом случае этого мало, чтобы променять свободу на ежедневные встр
ечи с десятком чужих и неприятных людей.
Алена закурила и, втянув дым, передала косяк Горскому. С трудом удерживая
в пальцах «беломорину», он сделал затяжку. Сразу вставило, и, закрыв глаза
, Горский сказал:
Ц Мощная трава.
Ц Это Васина, Ц ответила Алена. Ц Ему кто-то принес целый рюкзак, так чт
о он теперь всех раскуривает направо и налево.
Алена немного стеснялась своего брата. Вся Москва знала Васю-Селезня ил
и Васю-Растамана, рьяного пропагандиста Маркуса Гарви, Боба Марли и Пите
ра Тоша Ц но Алена еще помнила времена, когда ее брат так же страстно увле
кался Юлием Цезарем, а потом Ц Михаилом Щербаковым. В глубине души Алена
ждала, что в один прекрасный день Вася провозгласит Щербакова первым рус
ским растафари («…виноградное варенье, анашу и барбарис…»), а Цезаря объя
вит предшественником Хайле Силассие. У тебя клевый брат, говорили Алене
друзья, но даже в слове «клевый» Алене чувствовался подвох: кто-нибудь мо
г сказать «клевый» про Горского? Про Никиту? Про Дениса Майбаха? Нет, слово
«клевый» было словно зарезервировано для Васи-Селезня, худющего альбин
оса с блондинистыми лохмами, кое-как заплетенными в подобие дредов, с веч
ной расслабленной улыбкой и косяком в руках. Селезень жил с родителями, н
игде особо не работал, учился играть на бас-гитаре и время от времени раск
уривал всех направо и налево.
Ц А ты куришь на работе? Ц спросил Горский.
Ц Нет. Я попробовала один раз в обед покурить, так потом такое было!
Она подвинула свой стул ближе, села поудобнее и стала рассказывать, что к
огда только пришла в свою контору, страшно парилась, и поэтому Димка, ее то
гдашний приятель, предложил ей дунуть в обед, ну, чтобы расслабиться. В пер
ерыв она вышла в скверик, вынула из сигаретной пачки косяк, быстро пыхнул
а и вернулась.
Ц Мне еще показалось: меня совсем не вставило… ну ни капельки… только ид
ти до офиса было дольше, чем обычно.
Горский кивнул Ц мол, знамо дело, совсем не вставило, как же, как же Ц и зак
ашлялся. Алена протянула ему пятку, он слабо качнул головой Ц добивай са
ма, мне хватит. Она сделала последнюю затяжку, растерла окурок в пепельни
це и продолжила:
Ц Ну, я вернулась, а Виталик говорит: пришел факс, надо срочно перевести. Я
сажусь и вижу: факс Ц на итальянском, а я итальянского не знаю.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13