На первый взгляд она нисколько не изменилась. На ней было элегантное зеленое одеяние, несколько более свободное, чем требовала мода: как и ее отец, Али носила при себе оружие. К золотой цепочке крепились меч и кошель. Широко расставленные глаза под ровными темными бровями все еще были зеленее, чем глаза Георга. Маленький аккуратный нос она унаследовала от матери. Пухлые губы были тронуты какой-то помадой. Но волосы…Георг моргнул. Дочь зачем-то намотала на голову простой белый платок, полностью прикрывавший волосы и шею.Георг приподнял бровь.– Ты что, собираешься присоединиться к актерам? – мягко спросил он. – Будешь заниматься танцами или чем-то подобным?Али отбросила притворство и сняла наконец платок, развязав сначала вышитую ленту, которая придерживала его на голове. Вместо привычных волос светло-рыжего оттенка взору Георга предстала темно-синяя шевелюра.Георг молча уставился на дочь.– Знаешь, – сказала Али и покраснела, – цвет травы и синий вместе дают потрясающий эффект.Али расправила плащ.Георг не мог больше сдерживаться. Он согнулся пополам и зарыдал от смеха. Али сначала крепилась, но потом тоже расхохоталась.– Что, папа? – спросила она. – Ведь это последний писк моды!Георг вытер слезы рукавом.– Что ты с собой сделала, девочка? – всхлипывая, сказал он.Али прикоснулась к прическе.– Но, папа, – проговорила она. Ее голос и губы дрожали от смеха. – В университете все так ходят! – Затем она продолжила в торжественной манере: – Я поддерживаю тех, кто подчиняется требованиям моды, кто колеблется от любого, самого легкого дуновения вкуса! Я презираю поверхностность жизни.Георг все не мог успокоиться.– Ну, папа, так говорят все студенты. – Али плюхнулась в кресло и вытянула ноги, демонстрируя отцу свои ботинки, кожаные, коричневые с золотыми прожилками. – Симпатичные, да?– Ничего, – ответил он с улыбкой. – Так поверхностность чьей жизни ты презираешь?Али всплеснула руками.– Студентов университета. Папа, это полные идиоты. Один наш студент изобрел новое средство для ухода за волосами. Волосы легко расчесываются и блестят, правда есть один побочный эффект… И конечно, все сразу решили, что синие волосы – это то, что надо. – Али, откровенно любуясь, приподняла свой сапфировый локон.– Да, да, понимаю. – Георг подумал о своем старшем сыне, который как раз был очень активным и старательным студентом. – Только не говори мне, что Том тоже посинел.На этот раз удивилась Али.– Ты думаешь, он заметил вокруг себя людей с синими волосами? С тех пор, как из Сканры начали доставлять разные волшебные устройства, он только ими и занят. Он лишь буркнул: «Надеюсь, мама не увидит тебя в таком виде». Я напомнила ему, что маме это зрелище не угрожает – она на севере, ждет таяния снегов, чтобы продолжить борьбу со сканранцами.Али подошла к дверям, подняла брошенные седельные сумки и отнесла их на стол Георга.– Вот последние документы от дедушки. Он просит передать тебе ответ «нет». Тебе нельзя ехать на север, ты нужен здесь, чтобы охранять побережье. Скоро начнется сезон вторжений.– Он читает мои мысли, – сказал Георг с раздражением. – Эта проклятая война идет уже второй год, и твоя мать в самом эпицентре сражений, а я здесь, под грудами бумаг. – Он показал на свой заваленный документами стол. – Я не видел ее уже год, черт возьми!– Дедушка говорит, что он натренировал тебе помощницу, – ответила Али. – Она прибудет в течение месяца. Он прав. Нельзя оставлять без внимания север Сканры, даже если Картак, Тазана или Медный Архипелаг пытаются урвать по кусочку Южных Земель.– Не учи меня жить, – сухо произнес Георг. – Я все это знал еще до твоего рождения.Он знал, что Али права, и прекрасно понимал всю важность своей работы. Но он просто скучал по жене. За все двадцать три года брака они никогда не расставались так надолго. – Да и помощница прибудет только через месяц!Али ласково улыбнулась.– Ах, папа, сейчас у тебя есть я, – сказала она и взяла охапку бумаг. – Дедушка хочет, чтобы я принялась за работу сразу, без промедления.– Не сомневаюсь, – пробормотал Георг, наблюдая, как ловко она перебирает листы.– Я говорила ему то же, что постоянно говорю и тебе, – ответила Али, складывая документы в стопки на длинном столе. – Я обожаю работу с шифрами, знаю все приемы расшифровки, но если заниматься этим все время, я просто сойду с ума. Я спросила его, можно ли мне стать шпионом…– Я сказал, нет, – холодно отозвался Георг, скрывая всколыхнувшуюся тревогу. От одной мысли об ужасной опасности, которой постоянно будет подвергаться жизнь его дочери, и тех мучениях, которые ждут ее в случае провала, его волосы вставали дыбом.– Дедушка тоже так сказал, – сообщила ему Али. – Но я могу позаботиться о себе.– Не такой должна быть жизнь нашей единственной девочки, – ответил Георг. – Мои агенты привыкли заниматься этим ужасным ремеслом, ты – нет. Да, ты можешь позаботиться о себе, но не забывай о тех, кто выслеживает наших шпионов. А как поживает этот, как его там? – резко сменил тему Георг. – Ну, тот парень, который всюду ходил за тобой в Корусе?Али вытаращила глаза.– Он такой скучный, папа. Да все они через какое-то время становятся скучными. Никто из них не может сравниться с тобой, или дедушкой, или дядей Нуми, – так Али в детстве называла своего приемного дядю Нумэйра, самого могущественного волшебника в королевстве, – или с дядей Раулем, или с дядей Гэри. – Она вздрогнула. – Иногда мне кажется, что все интересные люди родились в твоем поколении. – Али сгребла еще охапку бумаг со стола. Вскоре из хаоса различных донесений, писем, докладов, отчетов, зашифрованных посланий в виде свернутых бечевок с узелками образовалось четыре стопки:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54