– Я хорошо тебя знаю, Такео. Знаю твои слабости. Тебя воспитали не как воина. Ты не сможешь убить ребенка.Я должен был действовать решительно и безжалостно, но не мог. Моя рука дрогнула. Араи снова рассмеялся.– Отпусти его! – крикнул он. – Зенко! Иди ко мне.Фумио ясно произнес:– Выстрелить в него, Такео?Я не помню, что ответил, не помню, как отпустил Зенко. Раздался приглушенный выстрел огненной руки, и Араи свалился с седла. Свинцовый шар пробил ему доспехи и ворвался в сердце. У людей вокруг вырвался крик ярости и ужаса. Конь попятился. Зенко завопил, но его заглушил грохот разрывающегося под ногами мира.Поднялись клены на дальнем берегу и замаршировали вниз по склону. Они окружили армию Араи, камни и земля засыпали людей, скидывая к реке.Мой конь встал на дыбы и побежал с моста, сбросив меня. Я поднялся, перевел дух и услышал, как мост застонал человеческим голосом. Он пытался удержаться, но не смог и рухнул, увлекая всех за собой в воду. Затем обезумела река. Вверху по течению возник желто-коричневый поток. Вода отступила с нашего берега и нахлынула на противоположный, смывая остатки двух армий, круша лодки, как палочки для еды, топя людей и лошадей, унося трупы в море.Земля затряслась, и сзади стали крошиться дома. Все вокруг покрылось пылевой завесой, в общем гуле растворились отдельные звуки. Кенжи был рядом, Таку склонился над братом, который упал с коня. Сквозь дымку приближался Фумио с огненной рукой.Я дрожал от избытка чувств: ликования, понимания, как ничтожны люди по сравнению с силами природы, благодарностью небесам, богам, в которых я якобы перестал верить и которые снова спасли мне жизнь.Моя последняя битва началась и закончилась в один миг. Нет надобности сражаться дальше. Единственная забота – спасти город от огня.Дома вокруг замка сгорели дотла. Сам замок рухнул от толчка, убив находившихся там женщин и детей. Я вздохнул с облегчением, поскольку их нельзя было оставлять в живых, а я не смог бы отдать такой приказ. Погиб и Риома: лодку потопил обломок стены. Когда всплыло его тело, я велел захоронить брата с Отори в Дайшоне и высечь имя на каменной плите.В последующие дни я не ел, не спал. Вместе с Ми-еси и Кенжи мы управляли уборкой валунов, погребением трупов и уходом за ранеными. Во время долгих печальных дней совместной работы и горести начал заглаживаться раскол клана. Землетрясение считали наказанием небес за предательство Араи. Небеса явно были на моей стороне, меня признали приемным сыном Шигеру и племянником по крови. У меня были его меч, внешность, и я отомстил за его смерть. Клан безоговорочно принял меня законным наследником. Я не знал, какова обстановка в других местах – стихийное бедствие постигло все Три Страны, и из других городов не приходило вестей. Оставалось думать только об огромной задаче восстановления мира и предотвращения голода грядущей зимой.Я не ночевал в доме Шигеру ни в ночь после землетрясения, ни в последующие дни: боялся приблизиться к нему из-за страха увидеть одни развалины. Мы с Миеси расположились в сохранившейся части резиденции. Через четыре дня после ужина пришел Кенжи и сказал, что ко мне гости. Он широко улыбался, и я подумал, что это Шизука с новостями от Каэдэ.На самом деле то были служанки из дома Шигеру – Шийо и Харука. Они выглядели изможденно и болезненно. Увидев меня, Шийо чуть не умерла от радости. Обе опустились к моим ногам, но я заставил их подняться, обнял, и слезы побежали по щекам женщин. Мы не могли и слова произнести.Наконец Шийо сказала:– Идемте домой, господин Такео. Дом ждет вас.– Он устоял?– Сад разрушен – его смыло рекой, – а сам дом цел. Завтра мы приготовим его к вашему возвращению.– Я буду завтра вечером, – пообещал я.– Вы тоже, господин? – спросила она у Кенжи.– Почти как в старые времена, – ответил он, улыбаясь, хотя мы все знали, что прошлого не вернуть.На следующий день мы с Кенжи взяли Таку и охрану и пошли по знакомой улице. Зенко оставили в резиденции. Обстоятельства смерти Араи привели его в удрученное состояние. Я беспокоился о нем, видя его смятение и горе, но не нашел времени поговорить серьезно. Подозреваю, он считал гибель отца недостойной и винил за это меня. Возможно, винил или презирал даже за то, что я сохранил ему жизнь. Я сам не знал, как к нему относиться: как к наследнику великого полководца или как к сыну человека, который меня предал. Лучшим выходом казалось держаться от него подальше и отдать на службу семье Эндо Шикары. Оставалась надежда, что его мать, Шизука, жива. Когда вернется, тогда и обсудим будущее ее сына. В Таку я не сомневался: он будет первым ребенком-шпионом, каких я мечтал тренировать и брать на работу.Землетрясение не затронуло район вокруг моего старого пристанища, в садах жизнерадостно щебетали птицы. Я ждал момента, когда услышу пение дома и реки, вспомнил, как впервые увидел на углу Кенжи. С тех пор песня изменилась: ручей забился, водопад высох, зато река по-прежнему ласкала стену и набережную.Харука собрала дикие цветы и несколько хризантем. По обыкновению поставила их в ведра на кухне, и острый осенний аромат смешался с запахом грязи и гниения от реки. Сад был разрушен, рыба подохла. Шийо вымыла и отполировала соловьиный этаж. Ступив на него, я услышал под ногами знакомую песню.Комнаты на первом этаже разрушил водный поток, и служанка уже начала убирать там и класть новые циновки. Наверху все было в полной сохранности и сверкало чистотой, как в день моего первого прихода, когда я очаровался домом Шигеру и им самим.Шийо извинилась за то, что в бане нет горячей воды, но мы с радостью омылись и холодной.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86