– Тут нам требуется соблюдать осторожность. Большую осторожность. – Тед замолк и о чем-то задумался – так долго, что Бобби испугался, как бы он снова не понес чушь об обратной стороне глаз. Но когда Тед поглядел на него, та странная пустота у него в глазах не появилась. Они были ясными, хотя и немножко виноватыми. – Я бы никогда не попросил моего друга – а особенно юного друга – лгать родителям, но тут я попрошу тебя заняться со мной небольшим отводом глаз. Ты знаешь, что это такое?
– Само собой. – Бобби подумал о Салле и его новом плане путешествовать с цирком, носить черный фрак и вытаскивать кроликов из шляпы. – Ну, как делают фокусники, чтобы дурачить зрителей.
– Если это выразить так, звучит ведь не особенно хорошо, верно?
Бобби покачал головой. Да, если убрать блестки и цветное освещение, звучало это совсем-совсем нехорошо.
Тед отхлебнул шипучки и вытер пену с верхней губы.
– Твоя мама, Бобби. Она не то чтобы очень меня недолюбливает – сказать так было бы, по-моему, несправедливо.., но я думаю, что она ПОЧТИ меня недолюбливает. Согласен?
– Вроде бы. Когда я ей сказал, что у вас может быть для меня работа, она чуть на стенку не полезла. Сказала, что я должен рассказать ей, что вы хотите, чтобы я делал, а тогда она скажет, можно мне или нет.
Тед Бротиген кивнул.
– По-моему, это все потому, что вы часть вещей привезли в бумажных пакетах. Я знаю, получается глупость какая-то, но другой причины вроде бы нету. – Он думал, что Тед засмеется, но тот только снова кивнул.
– Может, все только к этому и сводится. В любом случае, Бобби, я не хотел бы, чтобы ты ослушался мамы.
Очень даже хорошо, но Бобби Гарфилд не совсем ему поверил: если так, так зачем было говорить про отвод глаз?
– Скажи маме, что у меня глаза очень быстро устают. Это правда. – Словно в доказательство, Тед поднял правую руку и помассировал уголки глаз большим и указательным пальцами. – Скажи ей, что мне хотелось бы, чтобы ты каждый день читал мне статьи из газет, а за это я буду платить тебе доллар в неделю – монету, как выражается твой приятель Салл.
Бобби кивнул.., но бакс в неделю за то, чтобы читать про то, как Кеннеди проходит первичные выборы, и победит ли Флойд Паттерсон в июне или нет? Да еще, может, “Блонди” и “Дик Трейси” в придачу. Его мама или, может, мистер Бидермен в агентстве по продаже недвижимости и поверили бы, но только не Бобби.
Тед все еще протирал глаза, и его кисть нависала над узким носом, будто паук.
– А что еще? – спросил Бобби. Голос у него прозвучал странно, плоско, точно голос его мамы, когда он обещал прибрать свою комнату, а она заглядывала туда вечером и видела, что он еще не принимался за уборку. – А настоящая работа какая?
– Я хочу, чтобы ты кое-кого выглядывал, только и всего.
– А кого?
– Низких людей в желтых плащах. – Пальцы Теда все еще терли уголки его глаз. Бобби ждал, когда он перестанет, от этих движущихся пальцев ему становилось не по себе. Тед ощущает что-то по ту сторону глаз и оттого трет их и поглаживает? Что-то, что завладело его вниманием, нарушило обычно разумный и упорядоченный ход его мыслей.
– Лилипутов?
Но почему в желтых плащах? Однако ничего другого ему в голову не пришло.
Тед засмеялся – солнечным, настоящим смехом, и от этого смеха Бобби стало ясно, до чего ему было не по себе.
– Низких мужчин, – сказал Тед. – Слово “низкий” я употребил в диккенсовском смысле, подразумевая субъектов, которые выглядят дураками.., и к тому же опасными. Люди того пошиба, что, так сказать, играют в кости в темных закоулках и пускают вкруговую бутылку спиртного в бумажном пакете. Того пошиба, что прислоняются к фонарным столбам и свистят вслед женщинам, идущим по тротуару на той стороне, и утирают шеи носовыми платками. Которые никогда не бывают чистыми. Люди, которые считают шляпы с перышком на тулье высшим шиком. Люди, которые выглядят так, словно знают все верные ответы на все глупые вопросы, поставленные жизнью. Я говорю не слишком внятно, а? Что-нибудь из этого доходит до тебя? Вызывает отклик?
Угу, вызывает. Похоже на то, как назвать время старым лысым обманщиком. Будто слово или фраза именно такие, какими должны быть, хотя ты и не можешь объяснить почему. Ему вспомнилось, как мистер Бидермен всегда выглядит небритым, даже когда еще чувствуешь сладкий запах лосьона после бритья, высыхающего на его щеках; как почему-то твердо знаешь, что мистер Бидермен ковыряет в носу, когда остается в машине один, или сует пальцы в приемнички возврата монет во всех телефонах-автоматах, мимо которых проходит, и сам того не замечает.
– Я понял, – сказал он.
– Отлично. Я и за тысячу тысяч жизней не попросил бы тебя заговорить с такими людьми или даже подойти к ним поближе. Но я прошу тебя нести дозор, раз в день обходить квартал – Броуд-стрит, Коммонвелф-стрит, Колония-стрит, Эшер-авеню, а потом вернуться сюда в дом сто сорок девять. Просто поглядывать, что и как.
Все это начинало укладываться у Бобби в голове. В день его рождения – который также был днем переезда Теда в дом номер сто сорок девять – Тед спросил его, сумеет ли он распознать странников, пришельцев – тех, чьи лица ему не знакомы, если они тут появятся. И меньше чем через три недели Кэрол Гербер сказала, что иногда ей кажется, будто Тед от чего-то прячется.
– А сколько этих типчиков? – спросил он.
– Трое, пятеро, теперь, может быть, и больше. – Тэд пожал плечами. – Ты их узнаешь по длинным желтым плащам и смуглой коже.., хотя эта темная кожа всего лишь маскировка.
– Что.., вроде как “Ман-Тан” или что-то такое?
– Пожалуй, да. А если они приедут на машинах, ты их узнаешь по этим машинам.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28