– Дорогой, я буду у тебя через час. Я все подготовила, тебе осталось только подписать несколько документов. До скорого.
Кейд повесил трубку, нахмурился и снова посмотрел на одинокую фигурку, бредущую по лужайке. Кейд закрыл папку с документами и вышел из дома.
В воздухе пахло морем, цветами, землей. Морской берег, закат, аромат цветов, прекрасная одинокая женщина… Кейд поморщился, думая о том, насколько банально все это звучит. Но, как он ни старался быть циничным, общее настроение, царившее в природе, подействовало и на него, а фигурка Энджи непреодолимо влекла его к себе. Однако Кейд знал, что сегодня ночью он не сможет быть с Энджи: приедет Селин, да и Энджи нужно дать время прийти в себя.
Энджи вышла на берег, остановилась у самой кромки воды и замерла, глядя вдаль. Затем вдруг наклонилась, подняла камешек и бросила его горизонтально поверхности воды. Он пять раз подпрыгнул на волнах и только потом упал в море.
– Хорошо у тебя получается, – заметил Кейд.
Энджи вздрогнула. Ей хватило выдержки не обернуться, но справиться с голосом она не смогла, и в него прокралась предательская дрожь:
– Я много тренировалась, когда в детстве ездила с родителями на море.
Кейд поднял плоский камешек и тоже бросил его в воду. Камешек подпрыгнул шесть раз.
– Ты что, во всем стараешься быть лучшим? – с иронией спросила Энджи.
Кейд пожал плечами.
– Я не пытался побить твой рекорд, но дух соперничества во мне есть, это правда. Таким уж меня воспитал отец.
Кейд рассказывал о себе очень мало и очень редко, и сейчас Энджи обратилась в слух. Ей хотелось спросить, каким был его отец, что еще Кейд от него унаследовал, но она не решалась.
– И что же, он никогда не делал скидку на возраст?
– Он всегда играл до победы, даже когда мне было четыре года и он обучал меня игре в шахматы.
Энджи представила маленького мальчика, его отца, не делающего ему поблажки, и у нее сжалось сердце.
– Наверное, он не умел проигрывать. Кейд рассмеялся. Когда я обыграл его впервые, он, стиснув зубы, признал поражение, но потом я случайно подслушал, как он с гордостью рассказывает об этом другу. Отец мною гордился.
– Кажется, я тебя понимаю, наверное, ты испытал такое же чувство, как я, когда поняла, что не велосипед управляет мной, а я велосипедом.
Наступившее молчание можно было назвать дружеским, но Энджи мешал расслабиться знакомый голод, проснувшийся при появлении Кейда. Пытаясь скрыть свое состояние, она заметила светским тоном:
– Здесь так красиво… Теперь я понимаю, почему ты называешь это место своим домом.
– Да, я не видел места красивее, – согласился Кейд.
Последний луч заходящего солнца осветил его чеканный профиль, чувственные губы сложились в ироничную улыбку.
– Но, если мы не хотим получить нагоняй от миссис Болтон и успеть выпить перед обедом аперитив, нам пора возвращаться.
Энджи расценила его слова как сигнал к окончанию разговора на личные темы. Она постаралась не показать виду, что ей больно. Подходя к дому, она тихо бросила:
– Мне нужно переодеться.
И поспешила в свою комнату.
К обеду Энджи надела скромную прямую юбку и светло-голубую шелковую блузку без рукавов. Переодеваясь, она услышала гул вертолета, звук приближался, потом смолк, когда вертолет приземлился. Энджи не радовала перспектива встречи с каким-то гостем или гостьей, но она понимала, что не имеет права роптать. И все же перед тем, как войти в гостиную, она несколько секунд помедлила, собираясь с духом. Через дверь были слышны голоса. Энджи еще не разбирала слов, но была почти уверена, что знает, кто прилетел на вертолете. Она открыла дверь, холодея от неприятного предчувствия.
Кейд и Селин, стоя у окна, любовались последними отсветами заката. Они не разговаривали и не касались друг друга, но их позы безмолвно говорили о глубокой близости, связывающей мужчину и женщину. Так вот, как Аллегра почувствовала, что Кейд и Селин любовники, – поняла Энджи. Значит, Кейд лгал. Она не ждала от него верности, но, когда он сказал, что они с Селин не любовники, она ему поверила. Поверила и оказалась обманутой. Кейд предал не только ее, но и Селин. Энджи задала себе вопрос, существует ли на свете хотя бы один мужчина, способный хранить верность женщине?
Селин повернула голову, посмотрела Кейду в глаза, засмеялась тихим, интимным смехом.
– Ох, Кейд, милый ты мой дурачок…
Энджи вошла в комнату и нарочно шумно закрыла за собой дверь, при этом она еще и повернулась к двери – в этом не было необходимости, просто Энджи инстинктивно стремилась избавить себя от унижения.
Когда Энджи повернулась лицом к Кейду и Селин, оба смотрели на нее. Они стояли рядом, по-прежнему не касаясь друг друга, но их близость не могла бы быть очевиднее, даже если бы они написали о ней плакат люминесцентными красками. Особенно разозлило Энджи то, что оба взирали на нее с самым невинным видом. Собрав остатки гордости, Энджи прошла в комнату.
– Что будешь пить, Энджи? – невозмутимо поинтересовался Кейд. – Могу предложить сухое вино, бренди или апельсиновый сок.
– Апельсиновый сок, если можно.
Энджи боялась, что алкоголь ослабит ее выдержку и она сорвется.
Кейд посмотрел на Селин.
– Тебе – как обычно?
– Да, спасибо.
Селин тепло улыбнулась Энджи, но почему-то именно ее теплота ранила Энджи особенно больно. Зато теперь она понимала, почему Селин нравилась Аллегре, несмотря ни на что.
– Знаете, Энджи, я вам немного завидую. Кейд рассказал, что вы разбираетесь в цветах. Я их люблю, но совершенно не умею выращивать.
Селин говорила с легким американским акцентом, который только прибавлял ей шарма.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43