— У тебя измученный вид. Зачем надо было работать ночью?
— Я хотел поскорее увидеть тебя, — простодушно ответил Эдвард.
Сердце Айрин чуть не выпрыгнуло из груди.
— Мне надо с тобой поговорить, Айрин.
Дальше так продолжаться не может, — задумчиво произнес он. — Но не сейчас, позже.
Айрин смотрела на него во все глаза, не зная, чего ей ждать от будущего разговора с ним. Радоваться или огорчаться? Ясно только одно — разговор пойдет об их будущем.
— А теперь расскажи подробно, что здесь произошло, минута за минутой, ладно?
Из кухни вернулся Рандольф с подносом и стал накрывать на стол для завтрака. Сверху спустилась Джун.
Айрин видела, какими взглядами обменялась эта пара, и лишний раз убедилась в искренности чувства Рандольфа к ее матери. Вместе они принесли яйца-пашот по-креольски, тосты — все, что успел приготовить великий кулинар за короткое время, — джем и мед. Огонь в камине прогрел воздух гостиной.
Все уселись за стол, и Айрин рассказала о событии прошедшей ночи со всеми подробностями, избегая слишком мрачных красок, даже с небольшой долей юмора. Ее рассказ мгновенно успокоил Эдварда, теперь он говорил нормально, был внимателен, собран. По его лицу нельзя было догадаться, о чем он думает.
Но ведь он примчался первым делом сюда, полагая, что ей нужна его помощь! — твердила себе Айрин. Это дорогого стоит! Во время ее рассказа он не спускал с нее глаз.
Они еще сидели за столом, когда прибежали близнецы. При виде Эдварда они издали радостный вопль и залезли к нему на колени. Они обожают его, думала Айрин, и с этим нельзя ничего поделать.
Когда дети были умыты, одеты и накормлены, все снова собрались в гостиной. Эдвард названивал по телефону. Положив наконец трубку, он подошел к Айрин и взял ее за руку.
— Мы уходим, надень пальто, — тихо сказал он ей. — Мы прокатимся немного и где-нибудь поедим. К ланчу нас не ждите. Я договорился с одним парнем, он придет вставить новое оконное стекло, — сообщил он всем в гостиной.
— Сегодня воскресенье, никто не работает, — напомнила ему Айрин.
— По моей просьбе он придет. Вдвоем сможете тут без нас продержаться? — спросил он у Рандольфа и Джун.
— Разумеется, — живо отозвалась Джун, даже слишком живо, по мнению Айрин.
— А нам можно с вами покататься на машине? — спросил Ники, подбежав к ним.
— В следующий раз, мой мальчик, хорошо?
Мы обязательно скоро поедем кататься все вместе, обещаю, — ласково сказал Эдвард.
— А мы сможем еще раз увидеть уток? — спросил Мики с необычной для него серьезностью, не вставая с ковра, где они играли с братом.
— С этим, полагаю, у нас тоже проблем не будет, — ответил с улыбкой Эдвард и наклонился, чтобы потрепать светлые кудряшки на голове Мики.
Айрин наблюдала эту сцену, стоя у двери в пальто. Она не стала подниматься к себе, чтобы причесаться и накраситься. Господи, сделай так, чтобы у нас все получилось! — горячо молилась она про себя. Если я не нужна ему, не допусти, чтобы страдали дети!
К машине Эдвард вел Айрин за руку. Волнение настолько переполняло ее, что не было сил разговаривать. Куда заведет их предстоящий разговор?
— Знаешь, я продал свою гоночную машину, — нарочито небрежным тоном сообщил Эдвард. — И отказался участвовать в предстоящих гонках.
Меньше всего Айрин ожидала услышать это от него. Он открыл для нее дверцу машины, и она скользнула внутрь уже знакомого ей «ягуара».
— Навсегда? — спросила она, помолчав.
— Да, Айрин, навсегда.
Она медленно наклонила голову, чтобы скрыть охватившую ее радость.
— Я рада за тебя, — решилась она сказать.
— Я знал, что мое решение обрадует тебя.
— Эдвард! — Айрин подняла голову и посмотрела на него, когда он сел за руль.
— Не сейчас, Айрин. Подожди немного, я хочу поговорить с тобой не на ходу, а в тихом месте, где мы будем только вдвоем. — Он включил двигатель. — Я знаю одно кафе неподалеку, где подают горячий ланч по воскресеньям и всегда есть свободные столики. — Он посмотрел на нее сияющими глазами. — Мы приедем туда как раз к двенадцати часам. Но главное, мне кажется, я тебе уже сказал.
Айрин кивнула, хотя смысл последней фразы Эдварда был ей не совсем ясен.
— Хорошо, — сказала она и подумала, что от волнения ей вряд ли удастся проглотить что-нибудь за ланчем.
В молчании они выехали из города на загородное шоссе и проехали по нему минут двадцать, после чего Эдвард свернул на проселочную дорогу, по обеим сторонам которой расстилалось девственно чистое снежное покрывало.
Редкие деревья с их темными голыми ветвями создавали графически четкий рисунок на этом белоснежном фоне. Тишину и неподвижность окружавшего их зимнего ландшафта нарушали лишь редкие птицы.
Айрин смотрела прямо перед собой, когда машина замедлила ход и остановилась. Эдвард заглушил двигатель. Она заставила себя повернуться и взглянуть на него. Губы его были плотно сжаты, глаза прищурены.
— Ты помнишь, сколько мы всего наговорили друг другу во время нашей первой встречи?
Еще бы ей не помнить! То, что сказал тогда ей Эдвард, с тех пор преследует ее.
— Что именно? — уклончиво спросила Айрин, еще не понимая, к чему он ведет.
Эдвард негромко засмеялся.
— Ну, разные глупости. — Он нервно провел пятерней по волосам. — Хотя тогда они не казались мне глупостями, ведь я действительно так думал. Я был уверен, что никогда... — Он замолчал внезапно. — Что я хочу сказать, так это... Понимаешь, с тех пор я изменился. — Он снова замолчал.
Айрин удивленно смотрела на него. Всегда такой уверенный в себе и точный в выражении своих мыслей, Эдвард не мог сейчас найти нужные слова.
— Что ты пытаешься мне сказать?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45