Разумеется, это только одна из точек зрения. Были и другие.
потом станет заместителем министра — начальником управления Министерства безопасности РФ по Санкт-Петербургу и Ленинградской области и скажет о нем: «Он … повёл себя неожиданно по-взрослому, чем вызвал уважение многих, в том числе и моё».
Существует интересная (хотя и сомнительная информация) о начале работы комиссии: «Напутствуя, президент России говорил о необходимости объективного рассмотрения всех обстоятельств случившегося и предупреждал о недопустимости развала КГБ, разгона его сотрудников.
Удивительно, но это было именно так. Человек, с именем которого олицетворяются все самые драматические события в российских спецслужбах, говорил именно об этом. «Нельзя допустить, чтобы пострадали невинные офицеры, нельзя допустить, чтобы мы потеряли самую сильную спецслужбу в мире!» Что это? Истинная убеждённость или противопоставление своей позиции точке зрения, который скорее всего под давлением и под влиянием позиции США, требовал от демонтажа российских спецслужб?
Трудно сказать. Потом было всякое… Но тогда ход работы комиссии держал под своим контролем».
Свежо предание… Но все же интересная информация.
5.15.8.1. «Работа комиссии по расследованию деятельности КГБ не завершилась тогда ничем, — писали о. — Но для карьеры оказалась полезной».
А сам сразу после «путча» выступил за прекращение существование КГБ. Надо отметить, что он тогда уже стал играть заметную роль в решении судьбы российской госбезопасности, будучи кроме, всего прочего, заметной фигурой российского парламента. Одно время можно было совмещать должности в парламенте и в исполнительных органах власти.
5.15.8.2. Журналистка Евгения Альбац вспоминала: «Той осенью надежд девяносто первого волей судеб и журналистского интереса я входила в различные комиссии и государственные и парламентские, расследовавшие деятельность КГБ…
Той осенью и зимой я не мало дней провела в коридорах и кабинетах Лубянки (до тех пор, пока меня, как ненужного свидетеля, не выгнали из комиссии)…».
А вот другое мнение: «Во время работы комиссии из здания были удалены все посторонние, в первую очередь журналисты. Корреспондент газеты „Московские новости“ Евгения Альбац взвизгнула и обмякла, навсегда затаив обиду и на, и на Лубянку, и на многих с ними связанных. Впрочем, свою щепотку славы она получила, собрав не без помощи отдельных „чекистов“ досье на многое и многих в тот период».
Разных расследователей, как и разных комиссий, было сколько угодно. Но у семи нянек, как известно, дитя остаётся без глаза.
5.15.9. Если кто думает, что этим количество «расследователей» можно считать пересчитанным, тот ошибается. Была и ещё одна комиссия, поспешно созданная во главе с на совещании руководящего состава КГБ.
Лучше расследовать самим, чем позволить сделать это другим. Тут же на совещании начинается поиск «врагов» со стороны отдельных сотрудников. «Быка за рога, а точнее, присутствующих за горло берет заместитель председателя КГБ РСФСР. Напористо, с чувством огромной внутренней убеждённости он говорит, что совещание уходит в сторону от самого главного вопроса о кадрах. Надо вывести из состава коллегии тех, кто активно участвовал в деятельности ГКЧП….
Дискуссия не прекращается, но внёс в неё тревожную персональную нотку, проявил открытую принципиальность революционных времён. Пахнуло холодком, как из подвальной двери». Напомним, что в 30-е годы в период так называемого большого сталинского террора основными исполнителями этого террора были органы НКВД, которые своих же сотрудников садили и расстреливали не менее часто, чем иных гражданами. Расправы со своими коллегами всегда поощрялись. Это считалось верным признаков объективности и партийности.
5.15.10. «Неожиданно» стала появляться народная (со стороны отдельных чекистов) инициатива по проверке деятельности руководства органов государственной безопасности. Хаос в структуре органов госбезопасности нарастал. Внутренние разборки подрывали единство. Только один пример. Сорок чекистов управления КГБ по Приморскому краю подписали телеграмму на имя Президента РСФСР с требованием отставки руководства управления как скомпрометировавшего себя в дни «чёрного» переворота. Из Москвы для проверки, указанных в телеграмме фактов вылетела специальная комиссия. На время её работы начальник УКГБ от служебных дел был отстранён. По этому поводу майор В.В. Кулагин выступил на чрезвычайной сессии краевого Совета с критикой руководства УКГБ. Когда такое раньше было возможно? И вся это склока выливалась на страницы газет, становясь через них доступной для населения. И такое было далеко не в одном регионе.
Заместитель начальника УКГБ по Челябинской области В. Калашников после провала ГКЧП обратился в корреспондентский пункт газеты «Известия» и попросил опубликовать заявление сотрудников УКГБ с критикой коллегии КГБ СССР. В Абхазии представителями общественности было выражено недоверие председатель местного КГБ А.Ш. Иоселиани. В трех номерах одной и той же газеты обсуждалась эта тема. Наверно, чтобы даже плохо видящие заметили.
Особенно сложно было органам государственной безопасности в некоторых союзных республиках. Председатель КГБ Латвии Эдмунд Иохансон сразу же заверил общественность, что местное КГБ готово подчиниться властям республики, если решение об этом будет принято по договорённости с союзными органами. Вообще в Прибалтике чекистам после 22 августа было совсем не до смеха.
5.15.11. Похоже, что «разобраться» с КГБ хотели не только российские демократы.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149