Александр иванов
пегас - не роскошь
(литературные пародии)


весь в голубом
меж бровями складка.
Шарфик голубой,
трепетно и сладко
быть всегда с тобой.
Константин ваншенкин
мне мила любая
черточка твоя,
словно голубая
лирика моя.
Трепетна и томна,
чуточку сладка,
несколько альбомна,
капельку горька.
Я всегда с тобою.
Ты всегда со мной.
Небо голубое.
Шарфик голубой.
Быть с тобою сладко
ты мила, я мил.
Острая нехватка
розовых чернил.

Мой пес и я.
Витой веревочкой доверья
ко мне привязан старый пес.
Его глаза - глаза не зверя-
все понимают наугад.
Он верит в то, во что я вер
владимир костров
мой пес и я!
Нельзя словами
нас достоверно описать.
Есть много общего меж нами -
чутье и верность, ум и стать.
Есть даже общее в обличье,
не то чтоб сходство, а чуть-чуть...
Но ряд существенных различий
я не могу не подчеркнуть.
Не курит он, хоть это жалко,
а то ведь мог бы угощать.
Мой пес не ездит на рыбалку
денька на три, четыре, пять...
Все понимает он отлично,
но молчуном слывет зато.
Он ест все то, что я обычно,
но пьет совсем, совсем не то...
Короче, лишена собака
нам, людям, свойственных грехов.
Но что ценней всего, однако,-
не пишет, умница, стихов!


День в гиперборее.
( Юнна мориц )

как у нас в гиперборее,
там, где бегают кентавры,
соблазнительные феи
днем и ночью бьют в литавры.
Там лежит раскрытый томик,
не прочитанный сатиром.
Там стоит дощатый домик,
называемый сортиром.
Одиссей свое отплавал,
греет пузо под навесом.
Перед богом хитрый дьявол
так и ходит мелким бесом.
Едут музы в сиракузы,
не убит еще патрокл.
На олимпе в моде блюзы,
гоголь-моголь и софокл.
Зевс в обьятиях морфея,
вельзевул песочит зама.
Незаконный сын орфея
спит, наклюкавшись бальзама.
Сел гомер за фортепьяно,
звон идет на всю катушку.
Посреди дубравы рьяно
соблазняет бык пастушку.
Пляшет плоть в обнимку с духом,
сладко чмокая и блея.
А в углу, собравшись с духом,
сочиняю под рабле я...
Покамест я...
...Мы будем жить, покамест пушкин с нами,
мы будем жить, покамест с нами блок.
...И нищим надо подавать,
покамест есть они на свете.
Станислав куняев
покамест пушкин есть и блок,
литература нас врачует.
Литература нам не впрок,
покамест кобзев есть и чуев.
Покамест все чего-то ждут,
и всяк покамест что-то ищет.
Покамест нищие живут
и на кладбище ветер свищет.
Мы будем жить,а выйдет срок,
то пусть земля нам будет пухом.
И в жизни тот не одинок,
кто уважает нищих духом.
Покамест жив, цени свой труд,
в бессмертье душу окуная...
А пародисты не умрут,
покамест не иссяк куняев.


О пользе страданий

а в полынье, в наплыве мрака,
в воде, густеющей как мед,
живая плавает собака,
стараясь выбраться на лед...
Молчит толпа.Мальчишка хнычет,
клубится снег. Тускнеет свет...
И все расходятся по делу.
А я - неведомо куда...
Михаил дудин
сугроб пружинил как подушка,
я размышлял о бытие.
И вдруг увидел, как старушка
барахтается в полынье.
Нет, не купается...Одета.
Ручонками ломает лед.
Но грациозна, как одетта,
в воде густеющей как мед.
Как человек и как писатель
я был немало огорчен.
Со мною был один приятель,
и он был тоже удручен.
Стояли мы. Чего-то ждали
на тротуаре у столба.
И сокрушенно рассуждали,
что это, видимо,судьба...
Не в силах превозмочь рыданье,
я закричать хотел:" Плыви!"
Но в горле - ком от состраданья,
от зимней стужи и любви.
И вот с отчетливостью тяжкой
я понял: Близится беда...
И не ошибся - над бедняжкой
сомкнулась черная вода.
Потом и прорубь затянулась,
снежинки падали, тихи...
Душа в страданье окунулась,
и - потянуло на стихи.



Мини - пушкин
мы все свои.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15