Он весело засмеялся:
– Радость моя! Для тебя пришли добрые времена. Ты не только вызволишь мужа из сетей даси, но и заставишь ее подписать бумагу, по которой она станет твоей рабыней и будет прислуживать тебе во дворце. Завтра на совете, перед всеми, скажи, что пошлешь даси своего ребенка. И надень на него столько драгоценностей, сколько весит он сам. Положи его на одну чашу весов, драгоценности – на другую, – чтобы все видели, что вес равен. Когда даси явится на совет с нашим сыном, снова взвесь драгоценности. Ночью я похищу несколько вещей, и вес их окажется недостаточным. В возмещение ущерба ты не только заберешь у даси все ее имущество, но и заставишь ее подписать бумагу, по которой она станет твоей рабыней.
На другой день махараджа велел дочери явиться на заседание совета.
Куттувилякку пришла туда вместе с ребенком.
– Твой муж хотел видеть сына. Почему ты не выполнила его повеление? – в гневе закричал царь.
– Отец, – ответила Куттувилякку, – я боялась, как бы алчная даси не похитила украшения, надетые на моего сына. Я хочу взвесить все драгоценности в присутствии советников. Когда даси возвратит мне ребенка, я снова положу их на весы. Если обнаружится нехватка, пусть даси отдаст мне все свое имущество и станет моей рабыней. Согласна ли она на это условие? Если – да, пусть подпишет договор на пальмовом листе.
Даси и царевич согласились на это условие. Танцовщица подписала договор и забрала к себе ребенка. Она позвала кормилицу и велела напоить ребенка молоком. Весь день даси и ее возлюбленный играли с малышом. Вечером его еще раз напоили молоком и уложили спать. А ночью царь змей унес несколько драгоценностей. Не заметив этого, даси отправилась утром на совет.
– Взвесьте драгоценности, – велела Куттувилякку.
Ребенка положили на одну чашу, драгоценности – на другую, и чаша с ребенком опустилась.
– Даси – воровка, – закричали советники, – она украла несколько дорогих вещей. По договору она должна отдать царевне все свое имущество и стать ее рабыней.
С того дня Куттувилякку снова зажила с мужем в мире и согласии. Счастье ее было так велико, что она совсем забыла о своем спасителе – царе змей.
«Я помог ей возвратить любовь мужа, а она позабыла обо мне, – тосковал Нагараджа. – Конечно, я мог бы ее ужалить, но это не исцелит меня от горя. И она умрет так быстро, что не успеет почувствовать боль. Отныне мы с ней разлучены. А пока я жив, мне ее не разлюбить. Остается только одно: напомнить ей о себе своей смертью».
И вот как-то ночью он обвился вокруг узла ее волос и умер.
Утром, проснувшись, царевич увидел на голове у жены пятиглавого змея и, встревоженный, поспешил ее разбудить. От страха и под тяжестью змеиного тела царевна не могла поднять голову. Пришлось отстричь ей волосы.
Только тогда Куттувилякку поняла, что произошло.
«Нагараджа помог мне завоевать снова любовь мужа, а я о нем совсем позабыла. Я нарушила свой долг. Что же мне делать? Хоть он и змей, он был моим возлюбленным. А его душа обретет покой, только если обряд сожжения совершит его сын!» – подумала она, проливая горькие слезы.
– Змея мертва. Чего же ты плачешь? – в недоумении спросил ее муж.
– Мой дорогой супруг, – ответила царевна, – этот змей жил у нас на заднем дворе. И я поклялась воздать ему должные почести, если вы возвратитесь ко мне. Но когда вы возвратились, я была так обрадована, что забыла о змее. Поэтому-то он и умер, обвившись вокруг узла моих волос. Обряд сожжения этого змея должен совершить наш сын.
Царевич не стал ей перечить, и сын Куттувилякку зажег костер, на котором было сожжено тело его отца.
И долго еще царевич, Куттувилякку и ее сын жили достойно и праведно.
Как сын выполнил обет своей матери
После долгого подвижничества у владыки Калингапури – Каура-вараджана – родился сын. Царь с малых лет очень баловал своего единственного наследника, и вырос царевич грубым, упрямым и своевольным юношей. Он страшно кичился своим царским происхождением, не желал заниматься ничем, кроме охоты, и, несмотря на свой юный возраст, был большим любострастником.
Отец намеревался передать ему бразды правления и женил его на дочери властителя соседнего государства – милой, застенчивой и тихой, как лань, девушке, но царевич не находил ее достойной своего внимания. Он мечтал о возлюбленной, которая была бы на вид грозной, как тигрица, умом – хитрей лисы и любила бы его с нежностью голубки. Пусть она будет дерзка на язык, пусть будет надменной – неважно. Важно только, чтобы она боялась и слушалась его самого. А уж к какой касте она будет принадлежать – дело десятое, – думал он.
Однажды, возвращаясь с охоты вместе со своей свитой и с гончими псами, царевич проезжал по северной улице, где живут торговцы. Жил здесь и торговец растительным маслом, и как раз в это время его дочь сушила и веяла сезам перед домом. Девушка была очень хороша собой, и царевич круто осадил своего белого скакуна. А конь был горячий, норовистый и передними копытами разметал кучу зерна. Девушка гневно поглядела на царевича, который таял в умильной улыбке. «Ну и наездник! Не может удержать лошадь!» – говорил ее насмешливый взгляд. Царевич же вообразил, будто она глумится над его царским происхождением.
– Ты родилась среди сезама, выросла среди сезама, – высокомерно воскликнул он. – А знаешь ли ты, какие побеги меньше, чем побеги сезама?
Дочь торговца решила, что царевич издевается над ее наследственным занятием, и, недолго размышляя, выпалила:
– Вот вы, царский сын, родились среди цветов, выросли среди цветов. А знаете ли вы, у какого цветка два лепестка?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39