Майк считает, что это неправда. Не знаю, что думает по этому поводу Дэниел. Ему хорошо удается скрывать свои чувства под маской обаяния. Но иногда мне кажется, что уход матери больше всех ранил именно его. Майк был занят тем, что поднимал и воспитывал братьев, а Тим и Шон помогали отцу. Дэниел находился посередине между ними, и ему ничего не оставалось, кроме того как вырасти неотразимым и безответственным.
– Иногда он и правда совершенно неотразим, – призналась Кэтлин. – Бывают минуты, когда мне кажется, будто он действительно испытывает по отношению ко мне какие-то чувства.
Молли посмотрела на нее в упор.
– А если так и есть? Как ты сама к нему относишься?
Кэтлин смущенно улыбнулась.
– С тринадцати лет, с самого первого дня, как Дэниел переступил порог нашего дома, я влюблена в него! Он приходил к моему брату Джейми. Даже тогда он был такой высокий, стройный, красивый... Мне казалось, что, если он не полюбит меня, я просто умру от горя. – Вдруг она осеклась и покраснела. – Мне не нужно было тебе этого говорить!
Молли придвинулась ближе.
– Да нет, все нормально. В первый раз, когда я увидела Майка, со мной было то же самое. У меня просто дыхание перехватило. Я трепетала, как школьница! Что-то в них есть, в братьях Лири! Снаружи они крутые, но внутри... такие ранимые!
– Когда он смотрит на меня, я просто таю. А когда он меня целует... – Кэтлин покраснела еще больше.
На сей раз она действительно сказала слишком много. Но, смущенно взглянув на Молли, она встретилась с ее дружелюбной улыбкой, как если бы у них был один, общий на двоих, чудесный секрет.
– Знаю. Я даже пыталась бороться с собой, но ничего не вышло. Может, в сказках Тимоти есть доля правды и все Лири обладают сверхъестественными способностями?
Кэтлин вздохнула и кивнула. Обычно она делилась переживаниями с Амандой, но теперь, принимая во внимание ее план, это было невозможно. Кроме того, Молли любит одного из братьев Лири. Кто, как не Молли, лучше поймет ее?
– Иногда мне кажется, будто я все еще люблю Дэниела. Но я заставляю себя остановиться и пресекаю подобные мысли и настроения. Я знаю, какой он на самом деле.
– Люди меняются, – заметила Молли. – И потом, кто не рискует, тот не пьет шампанского. – Она встала и потянула Кэтлин за собой. – День-то какой чудесный! Пошли на палубу.
Дэниел и Майк стояли в рубке вместе с Тимом. Вид с палубы открывался поистине изумительный. Кэтлин посмотрела на залив, на берег... Очертания гавани проступали вдали сквозь легкую дымку. Но, поскольку они довольно далеко отошли от берега, качка стала более ощутимой. Чтобы сохранить равновесие и преодолеть подступавшую тошноту, она схватила Дэниела за руку, закрыла глаза и сделала глубокий вдох. Только бы не опозориться! Зачем она ела это печенье?
Открыв глаза, она встретилась с взглядом Дэниела.
– Давай спустимся на нижнюю палубу, – предложил он. – Там тебе сразу полегчает. – Взяв за руку, он повел ее вниз по лестнице. Они прошли на нос и присели на рундук. – Ну как?
– Уже лучше. – Кэтлин подняла голову и подставила лицо теплому солнышку.
Она сделала несколько глубоких вдохов и выдохов, пока тошнота не прошла.
– Хорошо. – Он обнял ее за плечи и притянул к себе.
Довольно долго они сидели молча. Над их головами с громкими криками кружили чайки. Птицы ныряли в поисках крошек, к которым их приучили рыбаки, выходящие в море. Вот если бы так было всегда, мечтала Кэтлин. Никаких долгов, никаких обязательств, только я, он, ветер и соленый морской воздух.
Она повернулась к Дэниелу. Несколько секунд не решалась заговорить, потом начала:
– Твои братья мне понравились. Они очень славные. А Молли просто прелесть.
– Это точно. Майк – счастливчик. Я рад, что хотя бы один из нас опроверг фамильные предания. Лири все же может быть счастлив с женщиной, если найдет настоящую любовь.
Снова воцарилось молчание. Кэтлин лихорадочно соображала. А она – настоящая любовь? Или просто очередная женщина в длинной веренице «почти настоящих»? Ей столько хотелось разузнать, столько еще ответов она жаждала услышать!
– Дэниел, зачем ты пригласил меня сюда? – выпалила она.
Он довольно долго не отвечал и смотрел на горизонт, словно ответ скрывался там.
– Не знаю, – сказал он наконец. – Просто мне захотелось, чтобы ты была здесь со мной. Я хотел, чтобы ты тоже все это увидела. – Он повел рукой вокруг себя. – Море – моя стихия... Может, я вообще хотел бы быть моряком. Но тогда мы с тобой никогда бы не встретились. – Он испуганно огляделся, словно проговорился. – Честно говоря, в детстве я ненавидел эту шхуну.
Страсть, с которой он произнес эти слова, поразила Кэтлин. Он словно отдалился от нее.
– Почему? – спросила она.
Он встал, прошелся по палубе и повернулся к ней. Комок подкатил к горлу Кэтлин. Сейчас, когда Дэн вот так стоит на палубе и ветер раздувает его волосы, он представляет собой самую потрясающую картину. Он похож на античного бога, восставшего из моря. Он рожден для необозримых просторов и бездонных морских глубин. Кэтлин прижала руку к груди, стараясь унять биение сердца.
– Именно на этой шхуне отец неделями пропадал в море, – продолжил Дэниел. – Именно из-за нее мама и ушла от нас. С самого детства из-за этой посудины все наши беды и несчастья. Иногда я молился, чтобы она затонула где-нибудь в пучине океана, и тогда у нас была бы нормальная семья. – Он с горечью рассмеялся. – Став старше, я понял, что дело вовсе не в шхуне.
Ее потрясла эта вспышка откровенности. Дэниел должен был очень доверять ей, чтобы так раскрывать душу. А что бы сказала об этом Аманда? Наверняка ей пришлось бы снова пересматривать свой план.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51