– Ты, видимо, совсем не питаешь никакого уважения хотя бы к одной из нас.
Его глаза помрачнели, но он не стал ей возражать. Чем меньше она узнает, тем быстрее уедет. А Алессандро хотел, чтобы она уехала. Он совсем не знал, что за человек эта Эвелина Иствуд. Единственное, что было ему известно, это то, что они при первой же встрече чуть не ринулись в объятия друг друга, повинуясь какой-то тревожной силе, которая не задает вопросов. И то, что сейчас в их поцелуе таилось так много обещания, которому было очень трудно противостоять…
Но Алессандро не знал, почему она приехала сюда и не торопится уезжать. Чего она добивается? Что происходит в ее хорошенькой головке? Нет, она нужна ему здесь не больше, чем заноза в пятке.
– И что же нам делать с этим, Лина? – проговорил он.
Взгляд Алессандро обжег ее щеки. Она никак не могла понять, что же он имеет в виду, и растерянно смотрела на него. Что нам делать со всем этим? Если бы она знала! Она уже больше года задает себе этот вопрос.
– Я хотел узнать, не изменились ли твои планы из-за того, что произошло между нами? Собираешься ли ты уезжать? – уточнил он свой вопрос.
– Теперь я поняла. Ты для того поцеловал меня, чтобы я поскорее убралась отсюда? Ты думал, что я буду настолько потрясена твоим поведением, что выскочу из этой комнаты и сразу же полечу в аэропорт? И оставлю свои попытки познакомиться с Ренцо поближе? Нет, Алессандро, ты не на ту напал…
– Ты все еще хочешь задержаться здесь? – спросил он недоуменно.
Эвелина лишь покачала головой. Не могла же она в самом деле сказать ему сейчас, что она должна свозить Ренцо к его прабабушке в Англию. Инстинкт самосохранения строго предупредил ее, что в этом случае не стоит торопиться открывать ему всю правду.
– Я не думаю, что здесь следует употреблять слово «хочу». Лучше сказать – нужно, должна. Ренцо должен знать, что у него есть родственники и со стороны матери.
– Ну что ж… – Он холодно кивнул и пожал плечами, а затем напомнил: – Ты не закончила свой завтрак.
– Теперь мы будем делать вид, что ничего не произошло?
– А ничего и не произошло. И не произойдет впредь. – Неожиданно его губы сложились в циничную ухмылку. – Но если ты сама пригласишь меня продолжить наши опыты, я не откажусь.
– Не бойся, тебе это не грозит. Алессандро взял кофейник и налил себе чашечку кофе.
– Лина, ты думаешь, что мы сможем мирно ужиться? – совершенно серьезно спросил он.
Сможет ли она не замечать того электричества, которое возникает в атмосфере каждый раз, как они подходят друг к другу? Она неуверенно кивнула.
– Тогда нам нужно постараться быть вежливыми и придерживаться определенных правил общения, принятых между родственниками. Ты согласна?
На ее лице застыла нерешительность.
– У тебя есть какое-то другое предложение? – раздраженно спросил Алессандро. – Будем есть поодиночке каждый в своей комнате? Не будем разговаривать? Совсем перестанем общаться друг с другом? Но тогда у тебя не будет возможности видеться с племянником, что, как ты утверждаешь, является целью твоего пребывания здесь.
– Это действительно так! Иначе зачем бы еще я торчала здесь?
Он опять пожал плечами и взял с тарелки персик.
– Я мог бы предложить тебе пару правдоподобных причин.
– Например?
– Возможно, ты хочешь узнать, не принадлежала ли твоей кузине какая-то собственность, которая может перейти тебе по завещанию.
Эвелина охнула и всплеснула руками.
– Алессандро, ты не перестаешь удивлять меня. Я считала, что уже знаю о тебе все самое худшее, но ты каждый день готовишь мне новые сюрпризы. Не хотела бы разочаровывать тебя, но меня мало интересуют твои деньги.
Он смотрел на нее, не отрываясь. – Что бы ты там ни говорила, но нам придется прийти к какому-то компромиссу. Если моя жена знала о моих отношениях с Камиллой и принимала их, то я не вижу никакой причины, почему бы это должно волновать и задевать тебя. Ведь такой причины нет, правда? – Он посмотрел на нее так, что у нее опять вкралось смутное подозрение, что он абсолютно точно знает, что такая причина у нее есть.
– Так что не стоит нам ругаться каждую минуту пребывания вместе. То, что мы думаем друг о друге, не так уж и важно. Как и то, что мы чувствуем… Единственное, что нас объединяет, это наши родственные связи с Ренцо, что бы ни утверждали наши тела.
Его слова ранили ее, как кинжалы.
– Ты, наверное, прав. Я согласна. Ты прав, мы должны поддерживать цивилизованные отношения ради мальчика.
– Прекрасно. Да, пока я не забыл. – Он продолжал чистить персик и говорил как бы между прочим. – В следующие выходные у нас в Риме – семейное торжество. Я собираюсь взять Ренцо с собой. Если ты все еще будешь здесь, можешь поехать с нами.
– Ты это серьезно?
– Абсолютно.
– А не рановато ли устраивать праздники так скоро после похорон?
Должен он хоть соблюсти какое-то подобие траура!
Теперь он резал персик, вонзая лезвие ножа в розовую мякоть, источающую сок.
– Что поделаешь, ведь жизнь продолжается. И я не должен забывать о сыне. Соберется вся семья, и все хотели бы, чтобы и Ренцо был с нами.
– И они, конечно, хотели бы утешить тебя. Скорбящего вдовца, – неодобрительно хмыкнула Эвелина.
Алессандро оставался совершенно спокоен.
– Решай сама. Если хочешь, поехали с нами. Нет – я не очень расстроюсь.
– Я не взяла с собой ничего подходящего для сборищ такого рода.
– Это не трудно уладить. – Его улыбка была способна растопить любое сердце. – Завтра поедем по магазинам. Я думаю, что мы сможем купить что-то на твой вкус.
Его предложение имело какой-то двусмысленный привкус. Вот так же он мог водить по магазинам свою любовницу.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44