Долгие периоды молчания разнообразились искаженными передачами. Теперь, когда я больше узнал о его природе, мне кажется, что это походило на предсмертный бред.— Это представляется вероятным.— Но на некоторое время он снова пришел в себя. Он высадился на Титании и начал посылать нам нечто, весьма похожее на сообщения исследователя. Правда, это продолжалось лишь короткое время. Он снова принял неразумное решение, означавшее, что он собирается высадиться на Уране, и, похоже, так и сделал. Больше мы не слышали о нем ничего. Теперь, когда я знаю об этом приспособлении для чтения мыслей, я понимаю, почему психиатры из Центра управления были настолько уверены, что Палач никогда больше не заработает.— Об этой части его путешествия я не знал.— Зато я знаю.Я пожал плечами.— В любом случае это было дюжину лет назад, — сказал я, — и, как я уже говорил, прошло много времени после того, как я что-либо читал об этом.— Корабль Палача затонул — или, может, это выглядело приземлением — в Мексиканском заливе пару дней назад.Я только и смог, что выпучить глаза.— Корабль был пуст, — продолжал Дон, — когда поисковая партия в конце концов обнаружила его.— Ничего не понимаю.— Вчера утром, — продолжал он, — владелец ресторана Мэнни Барнс был найден забитым до смерти в собственной конторе в Мейсон Сент-Мишеле, Нью-Орлеан.— И все равно не понимаю…— Мэнни Барнс был одним из четырех операторов, которые программировали… простите, «учили» Палача.Молчание затягивалось.— Случайное совпадение? — спросил я наконец.— Мой клиент так не считает.— А кто ваш клиент?— Один из трех оставшихся членов этой группы операторов. Он убежден, что Палач вернулся на Землю затем, чтобы расправиться со своими прежними операторами.— Он известил о своих опасениях своих прежних нанимателей?— Нет.— Почему?— Потому что тогда потребовалось бы назвать причину его страха.— А это было…— Он не объяснил ее и мне.— А каким тогда образом мы должны выполнить эту работу, по его мнению?— Он сказал мне, что рассчитывает наметить свой собственный план. Он хотел, чтобы было сделано две вещи, и ни одна из них не требовала полного изложения всей истории. Он желал, чтобы его обеспечили надежными телохранителями и он желал обнаружить Палача, чтобы избавиться от него. О первой части я уже позаботился.— И вы хотите, чтобы я взялся за вторую?— Верно. Вы укрепили меня во мнении, что вы именно тот человек, который предназначен для этой работы.— Я вижу. А вы понимаете, что если эта штука действительно обладает разумом, то все это будет смахивать на убийство? Если же это не так, конечно, то тогда остается только уничтожение дорогостоящего имущества, находящегося в собственности правительства.— Как вы это оцениваете?— Я оцениваю это как работу, — ответил я.— И вы беретесь за нее?— Мне нужно побольше фактов для того, чтобы принять решение. Например— кто ваш клиент? Кто эти другие операторы? Где они живут? Что они делают? Что…Он поднял руку.— По первому вопросу, — ответил он. — Почтенный Джесси Брокден, сенатор от Висконсина — это наш клиент. Сведения, конечно, секретные, как и все другие.Я кивнул.— Я помню его, он был связан с космической программой перед тем, как ушел в политику. Хотя подробностей я не знаю. Но ему было настолько легко получить защиту от правительственных организаций…— Для получения ее он, очевидно, должен был сказать нечто такое, о чем не желал бы говорить. Возможно, это нанесло бы урон его карьере. Я точно не знаю. Он не хотел этого. Он выбрал нас.Я снова кивнул.— А как насчет других? Они тоже выбрали нас?— Совсем наоборот. Они даже вообще не поддержали предположение Брокдена. Они, похоже, сочли, что у сенатора это что-то вроде паранойи.— Насколько хорошо они знали друг друга в последнее время?— Жили в различных частях страны и годами не виделись. Хотя случайные встречи и были.— Весьма слабые основания для подобного диагноза.— Один из них — психиатр.— Ого! Который?— Лейла Закери — так ее звать. Живет в Сент-Луисе. Работает там же, в госпитале.— Никто из них не обращался к властям — федеральным или местным?— Верно. Брокден вышел на контакт после того, как узнал о Палаче. Он был тогда в Вашингтоне. Отправил известие о возвращении его и затребовал сообщение об убийстве. Он попробовал разыскать всех своих бывших сослуживцев, узнал в процессе поисков о Барнсе, вышел на меня, а затем попытался уговорить остальных отдаться под мою защиту. Но они не согласились. Когда я разговаривал с доктором Закери, она указала мне — очень вежливо — что Брокден очень больной человек.— Что у него?— Рак. Поражен позвоночник. Это уже неизлечимо, когда рак поражает его и внедряется внутрь. Он даже сказал мне — как-то так выразился — что ему необходимо протянуть где-то месяцев шесть, чтобы закончить доработку очень важной части законодательства — нового уголовного реабилитационного акта — и я допускаю, что это выглядело идеей параноика. Но черт бы меня побрал, кто бы не свихнулся в такой обстановке? Доктор Закери, например, все это расценила именно так, хотя и не связывала убийство Барнса с Палачом. Она считает, что это был вульгарный грабитель, которого вспугнули — и он, естественно, перепугался и убил хозяина.— Значит, она не боится Палача?— Она сказала, что ей-то куда больше известно о психике Палача, чем кому бы то ни было, и она поэтому не особенно беспокоится.— А как насчет другого оператора?— Он сказал, что доктор Закери может превосходно разбираться в психике Палача, и что сам он больше всех знает о мозге этого существа и что совсем не беспокоится.— Кого вы имеете в виду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25