День угасал мирно и величаво…
Рис пошел по тротуару, глядя, как вечерние тени постепенно становятся длиннее, и все вокруг заполняется полнейшей темнотой, которая начинает уступать свету ламп, льющемуся из открытых окон в домах городских жителей. Сегодня Рис был счастлив так, как, наверное, не был счастлив уже много месяцев. И все же ему некуда было идти, и рядом не было никого, кто мог бы разделить с ним это счастье.
Делмар подумал о Хонор, но тут же отбросил эту идею. Ему было нечего сказать этой девушке, и вряд ли она смогла бы удовлетворить его потребность в общении. Можно было бы встретиться с Тедди, однако та уже, наверное, ускакала на ранчо. Впрочем, даже окажись она поблизости, скорее всего, общение с ней доставит ему удовольствия не больше, чем объятия кактуса. Кроме того, Рису хотелось заставить ее помучиться несколько дней. Пусть она думает, что он договорился с Адамсом.
Раз уж эта дикая кошка все время издевалась над ним, теперь настал его черед отплатить ей той же монетой. Он улыбнулся, вспомнив как она вытащила его из комнаты Хонор. Тедди, наверное, вся извелась, думая, что Адамс подсунул ему девушку в качестве частичной платы за долю дядюшки Зака. Нет, Тедди Геймбл – это что-то особенное. Твердая, как гранит, но у нее, наверняка, должны быть какие-то слабости, женские слабости…
Так, слоняясь без цели, он добрел до конюшни «Геймбл Лайн». Не ожидая, что его кто-то попытается окликнуть или задержать, Рис открыл ворота и вошел внутрь. Действительно, там оказались только лошади. К удивлению Риса, рядом с одним стойлом горела лампа, и мягкий золотистый свет, который она отбрасывала, освещал все внутри таинственным сиянием. Чья-то неосторожность или кто-то еще собирается вернуться? Рис решил, что это, видимо, Булит оставил лампу зажженной. Очевидно, той кобыле, которую он видел раньше, пришло время жеребиться, и, конечно, рядом с ней должен в этот момент кто-нибудь находиться.
Лошадь заржала, как только человек приблизился к ее стойлу. Она еще стояла с опущенной головой, но Рис с первого взгляда определил, что ее время, действительно, наступило. Убедившись, что не испугает животное, он осторожно и тихо забрался в стойло и легонько, ласково похлопал кобылу. Та фыркнула, но даже не пошевелилась и вдруг, спустя несколько мгновений, рухнула тяжело на подстилку и забила ногами. Она вела себя явно не так, как должна была бы вести себя здоровая лошадь, которая собирается жеребиться.
– Вот дьявол! – по-французски выругался Рис.
То, как вела себя лошадь, означало, что с нею происходит что-то серьезное, и у Риса возникло опасение, что без вмешательства человека разродиться ей не удастся. Окликнув хоть кого-нибудь и убедившись, что рядом никого нет, Рис неохотно снял сюртук и повесил его на ворота стойла. Ласково разговаривая с животным, он закатал рукава сорочки выше локтей и принялся неторопливо развязывать свой голубой галстук. Сунув его в карман сюртука, он отстегнул воротник. И только приготовившись таким образом к приему жеребенка, опустился на колени рядом с кобылой. Прошел почти час в напряженном ожидании, и вдруг лошадь зашевелилась и попыталась подняться. Понимая, что она может повредить себя и жеребенка, Рис ласково разговаривал с нею, всякий раз похлопывая ее по вспотевшей от напряжения шее.
Он не расслышал тихих шагов за своей спиной и даже не подозревал, что кто-то стоит позади и слушает его разговор с кобылой. Но вдруг на него упала чья-то тень, и слегка насмешливый голос произнес:
– Ах, как трогательно!
Рис вздрогнул от неожиданности, резко обернулся и увидел у входа в стойло Тедди. Он так резко повернулся, что у него хрустнули позвонки. И теперь, потирая шею, он встал и спросил:
– А где Булит?
Вообще-то он должен был задать этот вопрос недовольным тоном, но девушка, стоящая в полумраке конюшни, поразила его еще больше, чем прежде, поэтому он не мог быть суровым, и его голос прозвучал вполне миролюбиво.
Ему внезапно пришло в голову, что эта амазонка, должно быть, здорово выглядела бы в каком-нибудь легком, кружевном платьице. Хотя, пожалуй, нет – не просто здорово, а удивительно прекрасно. Но сейчас Тедди была одета в свою обычную мужскую одежду, запыленную и истрепанную. Она поставила на землю ведро, наполненное бутылками с чем-то неприятным, и чистыми тряпками. Облокотившись на ворота стойла, сказала:
– Булит отправился на первую станцию. Там две лошади передрались в конюшне и поранили друг друга.
Девушка обеспокоенно посмотрела на лежащую кобылу, потом снова взглянула на Риса. Взгляд ее голубых глаз при этом выразил полное равнодушие.
– Она не должна была жеребиться до следующей недели.
– Рожают не по плану. Жеребенок вот-вот появится на свет.
Тедди, наклонившись еще больше, заглянула в стойло, чтобы убедиться в правильности его слов. Да, француз был прав! Но Тедди совсем не понравилось то, что он обнаружил животное в таком состоянии, когда рядом не было никого из ее людей. Мысленно она обругала себя за такую оплошность. Затем мрачно посмотрела на Риса.
– Вот потому я и пришла сюда, – буркнула она, злясь на саму себя и заодно на француза. – Так что теперь вы можете быть свободны. Выметайтесь отсюда, я сама обо всем позабочусь!
Рис встал. Вот черт бы ее побрал! Снова этот отвратительный тон! Она вновь пытается унизить его! Скорее всего, она никак не может смириться с тем, что он отказался работать на нее и не подчинился ей. Интересно, как бы она запела, если б знала, что ему нет необходимости ждать подтверждения из Лондона, потому что Перриш Адамс хоть сейчас готов выложить десять тысяч долларов за его долю?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126