Наверное, он потерял старого друга детства, причиной чему могла быть или смерть, или какое-то ужасное недоразумение. Мэдди всем сердцем сожалела о том, что не может утешить этого милого, несчастного человека.Пока она размышляла над сущностью горя, постигшего графа, ропот голосов вокруг умолк и занавес начал медленно подниматься.Граф вложил бинокль в ее руку, и Мэдди, поднеся его к глазам, была очарована игрой Кина – не меньше, чем его великолепным голосом. Как же этому человеку удается вечер за вечером так изливать перед публикой потаенные глубины своей души и все же оставаться в здравом рассудке?!Увы, первый акт скоро кончился, и занавес опустили. Мэдди с бьющимся от волнения сердцем повернулась к графу – и, к своему изумлению, обнаружила, что тот опустил голову и закрыл глаза. Мэдди недоуменно покачала головой. Чтобы уснуть во время столь волнующего представления, нужно обладать чувствительностью и темпераментом ежа… или черепахи…Подняв голову, Мэдди заметила, что множество биноклей из лож напротив устремлены на другие ложи… и не в последнюю очередь на ту, в которой разместились они с графом. Подумать только, этот невзрачный человечек, спавший рядом с ней в кресле, вызывал такой интерес! Наверное, лондонскому свету просто катастрофически недоставало развлечений.Мэдди навела свой бинокль на ложу, где сидел мужчина, напомнивший ей Тристана… и ахнула. Это и вправду был Тристан в элегантнейшем вечернем костюме.Светловолосый мужчина оказался гораздо старше Тристана, он был увлечен беседой с женщиной – прекрасно сложенной блондинкой с пышной грудью (куда до нее “старой приятельнице” Тристана Минни!), довольно крупными чертами лица и розовыми щеками, свежий цвет которых, с точки зрения Мэдди, был достигнут не без помощи румян.Несомненно, это была любовница. А изысканное платье из рубинового шелка, щедро обнажавшее ее великолепную грудь, и настоящие рубины, сверкавшие на ее шее и в ушах, свидетельствовали о том, что ее покровитель – человек весьма богатый. Мэдди вздрогнула от ужаса. Неужели раннее детство Тристана, проведенное в компании падших женщин, приучило его к подобному обществу?! И что, если эта привычка сохранится у него и после женитьбы?!Мэдди настроила бинокль, чтобы рассмотреть дальнюю ложу внимательнее. Женщина от души смеялась над каким-то замечанием Тристана или пожилого блондина… грудь ее колыхалась от хохота так, что грозила вот-вот вывалиться из малопристойного декольте.Затем женщина прикрыла лицо усыпанным драгоценностями веером, словно перешептываясь по очереди со своими спутниками. По-видимому, она пыталась в шутку стравить их друг с другом… и, кажется, весьма успешно. Теперь рассмеялись мужчины, да так, словно эта вульгарная девица только что высказала самую очаровательную мысль из всех, какие им когда-либо доводилось слышать.Мэдди взяла на заметку, что на досуге ей надо будет освоить искусство обращения с веером: оказывается, это удобное подспорье в беседе. С этой мыслью она опустила бинокль. С нее довольно. Какие же дураки все мужчины… даже лучшие из них. Неужели Тристан и его приятель почтенных лет не понимают, что выставили себя на посмешище?В этот момент граф зашевелился и выпрямился в кресле. Открыв глаза, он огляделся по сторонам в очевидном недоумении.– Первый акт окончился?Мэдди кивнула:– Да, милорд. Мистер Кин был превосходен:– Прекрасно. Я надеялся, что вам понравится театр, мисс Харкур. – Он застенчиво улыбнулся. – А я всегда засыпаю в театре. Он оказывает на меня такое же воздействие, как проповеди нашего деревенского священника.Заметив в руках Мэдди бинокль, он осведомился:– Вы, я вижу, наблюдаете не только за игрой актеров, но и за играми светской публики?Мэдди фыркнула:– Я наблюдаю за играми вашего брата Тристана, милорд. Он со своим приятелем – в одной из лож напротив.Граф зевнул.– Ах да, он говорил, что будет на премьере. С министром иностранных дел Каслри и великой герцогиней Софией.– Эта женщина – великая герцогиня?! Вы уверены? – Мэдди вручила графу бинокль. – На мой взгляд, она больше похожа на дорогую куртизанку.– Мисс Харкур! – Граф залился краской смущения. – Я не ожидал, что невинная девушка знает, как называются и как выглядят женщины такого рода!Он поднес бинокль к глазам и вгляделся в глубину ложи, на которую указывала Мэдди.– Хм-м-м… Понимаю, что вы имеете в виду. Да, она и вправду производит такое впечатление. Но это действительно великая герцогиня какого-то австрийского герцогства. Трис подружился с ней на Венском конгрессе… хотя не понимаю, что он там делал. Послушать Триста, так он только и занимался, что вальсами, пьянством… – запнувшись, граф еще сильнее покраснел. – Конечно, это не мое дело, но Трис в подобных делах весьма искушен. Думаю, что дружба с этой герцогиней принесла большую пользу лорду Каслри, ибо она – правая рука князя фон Меттерниха.– Который, в свою очередь, правая рука австрийского императора, – подхватила Мэдди, вздохнув от облегчения. Значит, Тристан все же не флиртовал в свое удовольствие, а действовал во благо страны.– Учитывая, что Наполеон вырвался с Эльбы, – продолжала она, – лорду Каслри особенно выгодно держать Меттерниха в друзьях: ведь австрийский император выжидает, пока не выяснится, кто встанет во главе Франции.Граф изумленно вытаращил глаза:– Откуда вам все это известно?– Это простая логика, милорд. Австрийский император опасается, что в один прекрасный день ему придется защищать Вену от русских казаков. И в этом случае ему будет крайне необходима поддержка французских войск.– Черт побери!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78