— Садитесь, я настаиваю. — Трамор указал Джонсу на кресло, и он уселся. Маркиз тоже сел.— Эвелин Грейс — красивое имя, не так ли, Джонс? Звучит просто божественно, — неожиданно заметил Трамор с мрачной усмешкой.— Да, милорд, — отозвался Холланд, почувствовав, что руки его дрожат.— И вы хотите жениться на ней?Холланд на мгновение замер, потом заговорил:— Я… гм, вероятно, в будущем, милорд, когда настанет время. — Он ждал грозы.— Хорошо. Вы будете для Эвви прекрасным мужем. — Трамор встал и похлопал Джонса по спине. Он улыбался, словно отец, довольный сыном, и Холланду вдруг захотелось выпить еще. Он сделал большой глоток.— Она ведь красавица, верно, Джонс?Холланд поднял глаза на маркиза и подумал, что у того сегодня какой-то измученный вид.— Вы говорите об Эвви или… о Лизе? — спросил Холланд.— Об Эвелин, — быстро произнес Трамор, пожалуй, даже слишком быстро. Он подошел к столику, на котором стояли графины с напитками, взял один из них и вернулся к гостю.— Выпьем, приятель? Мы ведь с вами ни разу не посидели, как следует.— Есть ли у вас какие-то поручения милорд? — Холланд не удержался и допил бренди. Он почувствовал, что пьянеет.— Вовсе нет, — усмехнулся Трамор. — Вы ведь так хорошо потрудились. Разве есть что-то странное в том, что хозяин вознаграждает работников за усердие?Холланду хотелось ответить: «С вашей стороны это очень странно», — но он предпочел промолчать.— А как вам понравился ваш собственный дом? — продолжал маркиз. — Не считаете ли вы, что достойны лучшего?— Право, я вполне… — начал управляющий, но маркиз прервал его:— Моему распорядителю не пристало принимать гостей в слишком скромной обстановке.— Что вы, милорд, — снова начал объясняться Джонс, но Трамор и на этот раз не дал ему договорить.— Я выделяю вам пятьсот фунтов. Этого должно хватить. Когда вы обставите дом по-новому, барышни Альсестер не смогут утверждать, что я не забочусь о своих людях.Холланд почувствовал, что краснеет. Он уже не мало выпил, но поддерживать разговор было по-прежнему трудно.— Пятьсот фунтов, это, пожалуй, слишком… — начал было он снова..— И когда вы уже закончите отделку дома, — перебил его маркиз, — я бы хотел к вам заглянуть. Когда они навестят вас снова?— Кого вы имеете в виду, милорд? — спросил Холланд, которому было трудно следить за странной беседой.— Я говорю о барышнях Альсестер. Подумав немного, Джонс ответил:— Ну, наверное… в одно из следующих воскресений.— Понимаю. Конечно, мне не хотелось бы беспокоить вас в неудобное время… — Маркиз снова выжидающе посмотрел на своего управляющего.Тот, наконец, начал понимать, куда клонит Трамор: он напрашивается на приглашение. Ему хочется прийти в гости в одно, время с сестрами Альсестер. Холланд чуть было не рассмеялся, хотя и в своем теперешнем состоянии он неплохо владел собой.— Милорд, — сказал он, — я полагаю, что работы в моем доме, о которых вы говорите, займут несколько недель, после чего я смогу отблагодарить вас, пригласив в гости.— Пожалуй, — согласился маркиз с хладнокровным видом. — Вы ведь приглашаете на чай по воскресеньям?— Да, — утвердительно кивнул Холланд, подумав про себя: «Будто сам не знаешь».— Ясно. Сыграем в бильярд?Трамор подошел к бильярдному столу и взял кий.— Почему бы нет, — произнес Холланд, хотя предложение это немного насторожило его.К вечеру оба они сильно опьянели. Холланд обнаружил, что маркиз — сильнейший игрок, но все же управляющий выиграл одну — две игры. Наконец, почувствовав, что с него хватит, он принес хозяину извинения и, пошатываясь, пошел к выходу. Но маркиз напоследок напомнил ему о приглашении:— Так вы говорите, в четыре часа? — Да, милорд, — ответил Холланд, удивляясь про себя, какой трезвый голос был у Трамора.Бросив взгляд на его лицо, освещенное огнем камина, Джонс чуть было не спросил, откуда взялся шрам. Однако он вовремя вспомнил историю о том, как однажды маркиз, вывихнув ногу, вызвал врача, который, оказав ему помощь, имел неосторожность спросить о происхождении шрама. Трамор тогда, говорят, чуть не убил доктора.— Может быть, я как-нибудь зайду к вам, — сказал маркиз на прощание.— Очень хорошо, милорд. — Уходя, Холланд подумал, что Айван Трамор, одиннадцатый маркиз Пауэрскорт — человек очень сложный. Глава 11 Наступила поздняя осень, однако во вторник день выдался удивительно ясный. Лиза собиралась на рынок, но приехал Холланд и уговорил их с Эвви отправиться на пикник. Вскоре вся компания расположилась на одном из холмов, с которых был виден Ноддинг Нолл.— Желаете еще вина? — спросил Холланд, Эвви улыбнулась и прикрыла стакан рукой. Лиза ответила утвердительно. День был теплый и славный, Лиза почти наслаждалась прогулкой и обществом сестры и Холланда, но чего-то ей как будто не хватало. Глядя на сестру, мило улыбавшуюся Джонсу, она поняла дело в том, что они здесь вдвоем, а она — одна.— Я поднимусь на вершину, — сказала Лиза, вставая. От предложения Холланда проводить ее она отказалась и стала медленно взбираться на холм, который и дал название деревне.*(Ноддинг Нолл может быть переведено как «Кивающий холм» или «Дремлющий холм» Прим. пер.). С вершины холма хорошо видна была долина, над которой возвышался замок Пауэрскорт. Она долго стояла наверху, задумчиво глядя на стены и башни.Посмотрев вслед Лизе, Холланд произнес:— Эвви, ваша сестра сегодня как будто чем-то обеспокоена. В чем тут дело?Эвви погрустнела.— Увы, боюсь, дело в ее одиночестве, — ответила она. — Хотя сама Лиза, конечно, не признается в этом.— Ей следовало бы выйти замуж.— Несомненно.— Ваша сестра может заполучить себе любого жениха. Она давно могла бы уже выйти замуж.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96