Бросив взгляд на тяжелые шторы на окнах, не пропускавшие солнечных лучей, он вдруг подумал о том, кто занимал английский престол в то время, когда эти шторы повесили. В старомодном камине тлели угли. Но он давал мало света и еще меньше тепла. К чему эта суета, подумал мужчина, криво усмехнувшись.
В этот момент он услышал приглушенную речь и повернулся к двери. Возникла пауза, как в театре перед подъемом занавеса, и появилась некогда знаменитая Дженни Грин.
Прошло почти десять лет, с тех пор как они виделись в последний раз. Женщина изменилась до неузнаваемости. Бурная жизнь, пирушки, неумеренное употребление джина не прошли бесследно. Мужчина нахмурился.
– Я была уверена, что слуга ошибся, прочитав визитную карточку!
Мужчина молчал. Дженни тяжело опустилась в кресло. Глаза, окруженные сеточкой морщин, опухли. Куда девалась их сияющая голубизна? Осталось лишь выражение подозрительности.
– Вряд ли это визит вежливости, – проворчала она. Он проигнорировал ее резкий тон. Дженни вела себя вызывающе, хотя его титул и положение в обществе требовали уважения или на худой конец элементарной вежливости. Но она не спровоцирует его на грубость. Не выведет из терпения. Мужчина улыбнулся, что стоило ему немалых усилий.
Ее дрожащие пальцы пробежали по волнистой линии белоснежной груди, выглядывавшей из выреза платья.
Трудно было остаться равнодушным к ее жесту. Увядающая Дженни Грин все еще обладала изрядной долей сексуальной притягательности.
– Так-так, теперь я вижу, что это свидание имеет все признаки тайного любовного рандеву! Нанятый экипаж, отсутствие лакеев или грумов в ливреях, обстановка полной секретности! У меня даже сердце забилось сильнее!
– Я пришел поговорить о Ребекке. – Он не без удовлетворения заметил, что женщина побледнела. – Узнать, не общалась ли она с вами.
Дженни потянулась к стакану, стоявшему на маленьком столике рядом с креслом, но стакан оказался пустым, и Дженни поставила его обратно.
– Ребекки давным-давно нет в живых. Как может она со мной общаться?
– Если только вам не известно нечто такое, что вы от нас скрываете, мадам. Мы никогда не считали ее мертвой, пропавшей – да.
Дженни потянулась к шнурку звонка, но не смогла его нащупать.
– Мне нужно выпить.
Еще не наступил полдень, а она уже пьяна. Или еще не пришла в себя после вчерашнего, с отвращением подумал мужчина.
– Миссис Грин, фамилия Форд вам о чем-нибудь говорит?
Дженни промолчала, снова пытаясь дотянуться до звонка. Наконец ей это удалось.
– Что значат все эти вопросы? Почему вы думаете, что она жива? И если даже это правда, мне что за дело?
Некоторое время гость сверлил ее взглядом. Зря он сюда пришел. Дженни Грин не изменилась, она поглощена только собой.
– Я установлю за вашим домом наблюдение, мадам. Сообщите, если она к вам наведается.
В дверях появилась служанка, и Дженни велела ей принести спиртное.
Он направился к двери.
– Она для меня ничего не значит и никогда не значила. – Ее слова заставили его остановиться. – Но скажите, что вам известно. Я помогала вам раньше, помогу и теперь.
– Очень хорошо. Кто-то наводил справки о некой Ребекке Форд. Мои люди подозревают, что объект их поисков – не кто иной, как ваша давно пропавшая дочь, Ребекка Невилл. Мы не позволим ей снова исчезнуть. – Он замолчал, уставившись на Дженни. – На этот раз я непременно ее найду.
Глава 18
Экипаж катил по дорожкам, окаймленным с обеих сторон высокими буками, узловатыми дубами и каштанами. Стенмор показал Ребекке видневшиеся за деревней фермы. Она расспросила его об урожае и работниках. Он не без гордости рассказал о достигнутом ими за последние годы прогрессе, не преминув упомянуть о том, что значит для его людей сам Солгрейв.
Ее ум и любознательность удивили графа, но еще больше поразила его ее способность поддерживать разговор на столь нейтральную тему. Она не задавала вопросов личного плана, в том числе и о Луизе Нисдейл и ее отношениях со Стенмором.
В отличие от других дам, с которыми Стенмору доводилось проводить время, Ребекка Форд интересовалась вопросами, не касающимися его личной жизни.
Свернув с аллеи, он остановил лошадей в защищенном со всех сторон месте у бегущего ручья, где солнечный свет заливал землю и на траве лежали листья старого бука, теплые и сухие. Стенмор спрыгнул на землю, помог Ребекке выйти из экипажа, после чего взял корзину.
– Кстати, вернувшись в Солгрейв, я заглянул к мистеру Кларку, так что вам нет нужды переживать и спешить назад.
– Если помните, лорд Стенмор, я обещала не беспокоиться о Джеймсе.
– Я полагаю, вы просто обещали скрывать свое беспокойство.
– Как вам будет угодно, милорд.
С улыбкой, озарившей ее лицо, Ребекка достала из-под сиденья фаэтона одеяло и расстелила на траве.
Стенмор велел груму перегнать экипаж вверх по аллее, где за следующей излучиной ручья раскинулось поле, затем обратился к Ребекке.
– Мистер Кларк планирует сегодня провести с Джеймсом чуть больше времени, – объявил он. – Когда парень справится с уроками, Дэниел велит одному из грумов проводить мальчика на конюшни, чтобы он мог выбрать себе пони. Если он пожелает, то, возможно, уже сегодня ему дадут первый урок верховой езды.
Обращенный к нему взгляд Ребекки исполнился нежности, и Стенмор в который раз удивился силе зависимости ее эмоций от благополучия Джеймса. Еще одно проявление бескорыстия, столь несвойственного людям его круга. Благородство, коренившееся в чистоте помыслов, а не генеалогической линии.
– Джейми... Джеймс будет рад этому, милорд. Лошади всегда приводили его в восторг, но в Филадельфии у него не было возможности научиться сидеть в седле.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72