Джейми вошел в хижину с полными руками.
– Тебя не было, когда я вернулся утром второго дня. Уронив свою ношу на пол, Джейми принялся раскладывать на углях ветки.
– Он приходил за мной.
– Твой отец?
– Граф. Какой он мне отец? Изриел сидел, обхватив руками колени.
– Он что-нибудь спрашивал об этом месте и его обустройстве? Ты же знаешь, эта земля принадлежит его сиятельству. Биддл, дровосек, сказал, что все от гребня холма принадлежит Солгрейву.
Фыркнув, Джейми покачал головой.
– Он ни о чем не спрашивал! Ему нет до этого никакого дела, как нет дела до меня. Он даже не удостоил наше пристанище взглядом.
Наступило молчание.
– Надо развести огонь. Я купался в озере, и вся одежда мокрая. Штаны прилипли к заднице.
– Вон там найдешь сухие лучины, а вот мой кремень. Кремень упал на землю возле кострища. Джейми поднялся на ноги и пошел за лучинками.
– Ты собираешься сегодня что-нибудь делать? Я могу остаться и помочь. У меня есть несколько часов, прежде чем они начнут меня искать.
– Нет, что-то не хочется.
Подобрав кремень, Джейми повернулся к Изриелу.
– Мне нужен кусок железа или нож, если у тебя... – Он умолк, только сейчас заметив, что все лицо у его друга в крови. – Изриел?
Подвинувшись ближе, он увидел окровавленную рубашку, и его чуть не вырвало. Джейми подошел к другу и опустился рядом с ним на корточки. Дотронулся до окровавленного рукава рубашки. На спине тоже виднелась кровь.
– Что случилось, Изриел?
– Я раб, если ты не забыл.
– Но они не могут избить тебя просто так! Кто сотворил это с тобой?
– Не все ли равно!
– Нет! – воскликнул Джейми. – Скажи кто, и я сделаю с ними то же самое. Прямо сейчас.
Изриел покачал головой.
– Они здоровенные и сильные.
– Тогда я их закидаю камнями. Я заставлю их заплатить за причиненное тебе зло.
Изриел потупился.
– Кто-то же должен их проучить.
Изриел молчал, и Джейми понял, что его друга не впервые избили.
– Подумаешь, здоровенные. Это не самое главное, – попытался Джейми утешить друга.
– Знаю. Главное – цвет кожи.
Джейми с трудом сдерживал слезы. Перед его мысленным взором возникла вереница африканцев в кандалах, которых он видел в Бристоле.
– Ты не такой, как все, я тоже, – помолчав, сказал Джейми. – Но меня есть кому защитить. Обо мне всю жизнь заботилась мама. Тебе нужен защитник, пока ты не станешь сильным, чтобы мог сам за себя постоять.
Изриел промолчал, тогда Джейми положил ему на колено ладонь.
– У меня не темная кожа, но меня тоже каждый стремится обидеть. Два года назад в Филадельфии мы с моим другом Джорджем возвращались с рыбалки. Один моряк начал орать на меня, обвинив в том, будто я чем-то в него запустил. Схватил меня за ухо и начал осыпать бранью. Угрожал сломать вторую руку, сделать меня полным калекой. Чем-то я ему не понравился. Может, из-за больной руки.
Джейми вспомнил, как сильно тогда испугался.
– И когда я решил, что все кончено, появилась мама. Она показала этому негодяю, где раки зимуют! Нагнала на него страху. А ведь она совсем маленького роста.
Воспоминание наполнило Джейми гордостью. Изриел поднял голову и вытер рукавом струйку крови, сочившуюся из губы.
– Постой! – Дотронувшись до колена мальчика, Джейми вскочил на ноги, подхватил материнский шарф и положил Изриелу на колени. – Возьми его. Она не станет возражать. Знаешь, каждый раз, когда мне доставалось, я чувствовал себя лучше, если брал что-нибудь из ее вещей.
Изриел уставился на тонкое полотно, лежавшее у него на коленях.
– Я не могу к этому прикоснуться. Они обвинят меня в краже и повесят.
– Они не смогут. Ведь это я дал его тебе.
В следующее мгновение Изриел осторожно дотронулся до края шарфа, склонился над ним и закрыл глаза, вдыхая запах лаванды.
– Вот что значит иметь маму.
На глаза Джейми навернулись слезы.
– Никто не посмеет тебя избить, если моя мама возьмет тебя в сыновья.
– Так дела не делаются. – Изриел попытался разомкнуть веки. Его левый глаз теперь окончательно заплыл. В здоровом стояли слезы. – Если ты мне друг, забудь обо всем этом. Если он узнает, что я пожаловался, мне станет только хуже.
– Кто? – снова спросил Джейми.
– Не важно. По правде говоря, было бы лучше для нас обоих, если бы ты сегодня меня не видел.
Вскочив на ноги, он, хромая, направился к двери. Джейми последовал за ним через лужайку и остановился, когда Изриел ринулся в заросли, крепко зажав в руке тонкий шарфик.
С этим ничего нельзя было поделать. Стенмор это знал. Все это знали. Первый день в деревне, в Солгрейве, был кошмаром. История неизменно повторялась. И так будет всегда. Его обоим управляющим очень повезло, что они умели содержать его дома в отличном состоянии.
Тем не менее ожидание, когда оба брата разберутся с неизбежной рутиной, обычно являлось истинным испытанием для терпения Стенмора. Это было все равно что наблюдать за двумя мастифами. Рыча и скалясь, каждый из них ждал момента, чтобы вцепиться другому в горло.
Дэниел управлял домашним хозяйством в Солгрейве. Филипп служил мажордомом в лондонском доме Стенмора и был десятью годами старше брата. И по праву старшего считал своим долгом критиковать и «направлять» брата в делах, с которыми Дэниел вполне компетентно справлялся в Солгрейве уже более двадцати лет. Филиппу было не важно, что мера ответственности Дэниела и количество людей в его подчинении превосходили его собственные. Уже стало традицией, что первые двадцать четыре часа они неизменно перебраниваются, и Стенмор давно усвоил, что ему лучше держаться подальше от линии огня и крыла, где обитают слуги.
Он часто с улыбкой думал, что оба брата страшно обиделись бы, если бы он хоть раз решил оставить Филиппа в Лондоне.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72