Но его душа находилась во мраке… а она предпочитала яркий солнечный свет.
Подойдя к гостиной, Мег задержалась у зеркала, чтобы бросить на себя последний оценивающий взгляд. Она поправила шпильки, удерживающие прическу, и проверила, как лежат вплетенные в локоны нити жемчуга. К ее бальному платью очень шли белая шнуровка и бант из шелковой ленты желто-оранжевого цвета. Где-то в глубине сознания Мег чувствовала, что сегодня выглядит лучше, чем когда-либо, но радости это ей не принесло.Все время после полудня она провела как на иголках, Ее мучила мысль: выполнит ли Тальберт свое обещание – или угрозу, смотря как на это посмотреть, – прийти на бал?Решительно отойдя от зеркала, Мег перевела взгляд на дверь гостиной. Хватит разглядывать свое отражение – чего доброго, к ней так и прилипнет капризный изгиб губ.У нее, правда, оставалась маленькая надежда. Тальберт был все это время занят: он говорил со слугами, проверял запоры на окнах второго этажа, помогал лакею обрезать деревья, росшие напротив дома. У него просто не оставалось времени приготовиться к вечернему торжеству.Ох, если бы он не пришел! Ей так хотелось, чтобы все это время он провел, наблюдая за домом снаружи. В этом ему действительно нет равных – с его таинственным обликом, пристрастием к одежде темных тонов и крадущейся походкой.– Не пора ли нам идти к гостям? – Голос Тальберта пророкотал за самой ее спиной.У Мег все оборвалось внутри. Она обернулась и… застыла на месте.Капитан Тальберт являл собой образец элегантности – в черном фраке и черных брюках, белоснежной крахмальной сорочке, с бежевым шелковым галстуком, скрепленным булавкой с черной жемчужиной. Его длинные волосы были стянуты на затылке кожаной ленточкой. Тонкое лицо, игнорируя моду, было чисто выбрито, без усов и бакенбард, которые в то время носили практически все мужчины.– Ради Бога, извините меня, мисс Маклаури. Я не хотел испугать вас.Его пристальный взгляд вернул ее к действительности. Но даже столь разительная метаморфоза не изменила его сути. В нем осталось все то же, – бунт и упрямство… может быть, только чуть приглушенные внешним лоском. Одежда сама но себе не могла превратить очерствевшего моряка в денди.– Не забывайте дышать, Меган, – мягко напомнил он.Решительно набрав в легкие воздуха, Мег сообразила, что все это время стояла затаив дыхание. Она наняла его за ум и наблюдательность, равно как и за его физические достоинства, – но вовсе не затем, чтобы его острый глаз подмечал все изменения в ее состоянии!– Я не позволяла вам обращаться ко мне по имени, – только и смогла выдавить она из себя.Уголок его рта слегка поднялся в озорной усмешке. Чего в нем не было сейчас – так это раскаяния.– Вам не кажется, что полезней было бы вечером нести охрану вокруг дома? – твердым тоном предложила Мег. – Я имею в виду – снаружи, чтобы предотвратить появление в доме сомнительных субъектов.– Мой костюм не вполне подходит для этого, вы не находите? – Его улыбка стала шире. – Кроме того, я организовал наблюдение за домом извне, поэтому все свое время могу посвятить гостям.– Но ведь папе ничто не может угрожать, когда вокруг столько людей. Вы можете не беспокоиться и присоединиться к людям, ведущим внешнее дежурство. – Она сделала широкий жест рукой, как бы обводя вокруг здания. – Проведите это время с пользой, капитан.– Именно так я и собираюсь поступить. Ведь вряд ли мне представится лучшая возможность познакомиться с окружением вашего отца, понаблюдать за реакцией различных людей, послушать разговоры, обнаружить скрытую враждебность. От человека, которому излишне доверяешь, может исходить не меньшая опасность, нежели от незнакомца, мисс Маклаури.А какую опасность можете представлять для меня вы, капитан? Отказавшись даже мысленно искать ответ на этот тревожный вопрос, она пробормотала, взявшись за дверную ручку:– Ну хорошо. Присоединяйтесь к гостям.– Ваше великодушие выше всяких ожиданий. – Он перехватил ее руку и положил ее на сгиб своего локтя. – Нам лучше показаться вместе, чтобы избежать массы неприятных вопросов. И не держитесь так, словно проглотили живую лягушку. Глава 6 Чиста вода в ключах, бьющих в долине, но еще чище серебряная роса, текущая по пальцам. Татибана Акэми (1812–1868) Мег попыталась вырвать руку, но она оказалась зажатой, как в капкане, между каменным бицепсом Тальберта и железным частоколом его ребер. Чтобы освободить руку, ей пришлось бы выдержать нешуточную борьбу.Она была слишком зла, чтобы быстро сообразить, как же поступить, зато Тальберт не оплошал – он открыл дверь гостиной, и теперь, чтобы освободиться, ей пришлось бы делать это прилюдно – перед отцом и прочими гостями, заполнившими зал.Несколько колкостей по поводу нечестной игры готовы были уже сорваться с ее губ, но в этот момент она почувствовала на щеке тепло его дыхания и ощутила свежий запах мяты. Жар его тела проник сквозь рукав и заставил Мег снова почувствовать всю силу его мужского обаяния.– Может быть, вы укажете мне за обедом на сомнительных субъектов? – прошептал он ей на ухо, когда они входили в зал.Его язвительное замечание моментально отрезвило ее, и она процедила сквозь зубы:– В этом нет нужды. Вы сами представляете наглядный пример.Она почувствовала, как все его тело мелко завибрировало.Он смеялся.Кроме нее, никто не слышал смеха Тальберта, и Мег почувствовала, как между ними возникла какая-то странная связь. Она глядела на свои пальцы, лежащие на выпуклых мускулах руки капитана, словно на чужие. Разум отказал ей, он как бы существовал сейчас отдельно от нее. Но чувства не молчали:
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104