Но самое главное произошло на следующее утро. На заре в городке началось волнение. Как сказала им охрана, у берега бросил якорь пароход. А чуть позднее они сами увидели сквозь щели в хижине отряд солдат в морской британской форме во главе с офицером высокого ранга. Комендант маленького поста приветствовал гостей под флагом Москитос в центре поляны и с большой торжественностью сопроводил их в свои владения.
Британский конклав покинул пост через час, и никто из них даже не посмотрел на хижину, где были заперты Элеонора и все остальные. То ли как результат этой встречи, или просто потому, что они были за демократическую партию, вскоре Элеонору и бывших фалангистов вывели из хижины, погрузили в повозку, запряженную мулом, и повезли на север под охраной двадцати или даже больше верховых вооруженных людей в сторону гондурасской границы.
Им не сказали, куда их везут. Они строили догадки, но даже это не помогало скрасить длинное утомительное путешествие по тряской дороге.
Элеонора повернулась к Луису.
— Как вы думаете, почему появились англичане? Что их здесь интересует?
— Их интерес может быть основан на недоверии, — с легкой улыбкой ответил Луис. — Знаете, как два сильных человека смотрят на слабака с пирожным? Один не доверяет другому. Британия не хочет, чтобы Соединенные Штаты присоединили к себе Центральную Америку, а Соединенные Штаты не хотят, чтобы эта ценная территория попала под контроль Британии. Согласно договору, подписанному года два назад, предполагалось, что никто не будет внедряться в Никарагуа и вмешиваться в свободное предпринимательство. И это еще не все. Британцы видят, как американцы добиваются влияния в странах Центральной Америки, и в качестве противовеса поддерживают их врагов, как в случае с Гондурасом. И нельзя не учитывать влияния Вандербильда в Англии. Он хочет поторопить Уокера, и в этом отношении деньги — прекрасное средство, особенно если знаешь, куда их поместить. Он потратил много времени и денег в Англии за последние несколько лет. Ну и потом, что такое деньги для состоятельного человека, когда он горит жаждой мести?
— Значит, британцы по чисто политическим причинам посоветовали коменданту Москитос отдать нас врагу? — с горечью сказала она.
— Это только предположение, — напомнил он. — И даже если это так, гондурасцы, возможно, окажутся более гостеприимны, когда мы объясним, кто мы такие.
Элеонора слабо улыбнулась в ответ, но страх не покидал ее. Гондурасская тюрьма была когда-то испанской крепостью со смотровыми башенками конической формы, обращенными к морю. Толстые стены, уже рассыпающиеся, но все еще величественные, царственно возвышались над маленьким городком.
Никого из официальных лиц они не увидели, пока их не привели в тюрьму. Их встретил отряд солдат-легитимистов в голубых кителях с красной отделкой. Несмотря на разящий запах перегара, сами по себе солдаты не пугали, но их ружья и патронташи выглядели угрожающе. Их провели через тяжелые деревянные двери, обитые железом, и, не останавливаясь, дальше по темному коридору, пропитанному запахом влажной старой известки и нечищеных канализационных стоков, в общую камеру.
Она оказалась большой, высокой и мрачной. Свет слабо проникал в маленькие оконца под потолком. Камера была переполнена. Пленники — мужчины и женщины, около двухсот человек, — лежали, где могли, некоторые с любопытством обратили к ним изможденные лица. Увидев среди вновь прибывших несколько здоровых мужчин, они отвернулись, а крайний нервно застучал о нары ногтями, превратившимися в длинные когти. Элеонора, взглянув на Луиса, увидела, как раздулись его ноздри и сжались губы, подтверждая ее подозрения. Сейчас, пока они выступают единым фронтом, на них не станут нападать ради столь малого вознаграждения. Но как только их разделят, какой бы малой ни оказалась ценность, они ею воспользуются.
Это были не обычные заключенные. Судя по длине их бород и состоянию одежды, многие сидели здесь не один год. На лицах отражались только самые примитивные эмоции: ненависть, страх, ревность, а у мужчин и более пугающее, — неприкрытая похоть.
Как только за ними захлопнулась дверь, Слим наклонился к Луису:
— Что, если мы сразу займем один из маленьких отсеков?
Элеонора сразу поняла, что он имел в виду. Вдоль одной из стен находилось несколько закутков без дверей. Они казались крошечными, но в них можно было хоть как-то защититься. В данный момент они представляли собой относительно сильную группу. Лучшего времени, чем сейчас, для того, что предложил Слим, не представится. И это был не тот случай, когда можно придерживаться правил, эмоций или сантиментов. Они должны взять то, что могут, пока у них есть на это силы.
Во главе с прихрамывающим Луисом они двинулись к последнему отсеку в дальнем конце большой камеры. Схватка с владельцами, двумя страшно заросшими мужчинами и их женщинами, была короткой.
Потирая руку, куда одна из женщин его укусила, Молина осмотрелся.
— Очень хорошо, — сказал он. — Лучше, чем наше последнее…
— Наше последнее убежище, — закончил Луис. — Да, пожалуй.
Они не могли спать на голых каменных нарах, но по крайней мере могли сидеть. И это оказалось значительным преимуществом, поскольку делать было нечего. Встав на нары, они могли смотреть в окошко, за которым лежала большая пустая площадь, окруженная каменной стеной. Свет сквозь окно приятно лился внутрь, рассеивая мрачную атмосферу камеры. Но ночью свет факелов не достигал их угла, и наступала кромешная темень. Из-за специфической акустики вопли и крики, бормотание, стоны и другие звуки, естественные и неестественные, доносились из общей части камеры, многократно усиленными.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124