Ничто, кроме секретности, не могло заставить их выбрать жаркую душную комнату вместо просторных залов Дома правительства. Что, кроме кризиса в Леоне, могло собрать их вместе в такое время?
Из своего укрытия Элеонора слышала мужские голоса и даже улавливала отдельные слова. Осторожно, чтобы ее не заметили с улицы, она двинулась вдоль галереи, избегая железных решеток других комнат, вжимаясь плечами в золотистые горячие камни. Сосредоточившись и обратившись в слух, она механически отрывала лепестки сорванного цветка бугенвиллеи, и они падали на пол. Элеонора не замечала этого.
— Мне кажется, — медленно, нараспев, говорил полковник Генри, — что это дело времени, и Ривас начнет действовать. Этот трюк с фальшивкой мы могли предвидеть. И удивительно, если у вас в голове еще не сложился план на этот случай.
Уокер слушал его с явным удовольствием.
— Возможно, но сначала я хотел бы узнать, что скажут другие.
— Я скажу только одно — избавьтесь от них. — Голос незнакомца прозвучал мрачно. — Арестовать его вместе со сподвижниками, пытать и казнить их как изменников. Вы не можете допустить сейчас внутренних распрей. Это не только будет плохо смотреться с позиции сильных стран, которые могли бы оказать вам поддержку. Это будет похоже на приглашение к нападению Сальвадора или Гватемалы. Коста-Рика, может, и обессилена, но другие — нет. Все они, с их претензией на нейтралитет, только и ждут, когда смогут расправиться с вами.
— Да, может, и так, — медленно произнес Грант. — Но, мне кажется, сейчас выступление против Риваса будет скорее похоже на начало гражданской войны, а не на то, чтобы успокоить волнения.
Полковник Генри стукнул рукой по столу.
— Грант прав. Но мы не можем позволить Ривасу продолжать сеять смуту. Надо посмотреть на ситуацию трезво. Никому не может понравиться, что представители других стран заняли их страну и захватили в ней власть. Нам надо провести здесь выборы в старой американской традиции. Ставлю десять к одному, что вы побьете Риваса, потому что народ хорошо к вам относится, генерал.
— В этих словах есть здравый смысл, — согласился Уокер.
— Подумайте, насколько было бы удобнее, если бы вы стали президентом…
— Но сначала надо что-то сделать с фактическим мятежом, который устроил нынешний президент, — осторожно проговорил Уокер.
— Самое простое — организовать на него покушение, — отозвался незнакомец. Но похоже, никто не отнесся всерьез к этому предложению.
Потом заговорил Грант, очень медленно, точно формулировал мысли вслух:
— А что, генерал, если дать Ривасу понять, что мы намерены сделать именно то, о чем ходят слухи, — арестовать его вместе с помощниками? Насколько я могу судить о нем — он уберется из страны, и очень скоро, захватив с собой всю главную оппозицию Леоне.
— Таким образом мы от него избавимся, не тронув на его голове ни единого волоска! — воскликнул полковник Генри.
— Точно, — согласился Грант. — А когда он уберется, вы, генерал Уокер, можете выдвинуть временного президента, кого-то с небольшими политическими амбициями, и через некоторое время он объявит новые выборы.
— Феррер, — задумчиво сказал Уокер.
— Это кто? — поинтересовался незнакомец.
— Феррер — хороший человек, преданный демократ, прекрасная кандидатура на роль временного президента.
— А выборы? — спросил полковник Генри.
— В любом случае я считаю, что их надо провести как можно скорее.
— Но надо сначала разобраться с мятежом в Леоне, нужно время, — возразил Грант.
— Леоне — это оплот аристократов и партии легитимистов, — тихо напомнил Уокер. — На такой пост они привыкли выбирать кого-то из своей среды. При беспорядках им будет труднее провести голосование в своем районе, не так ли?
Элеонора услышала достаточно, и стоять здесь дольше становилось опасно. Подождав, когда они снова заговорят, она двинулась вдоль галереи к спальне. Невежливо не появиться перед гостями. Она могла бы сослаться на то, что не вышла к ним из смущения, но нелепо притворяться с такой репутацией.
Изобразив на лице гостеприимную улыбку, она толкнула дверь спальни, вошла и остановилась, держась за ручку двери.
— Грант, — начала она, — мне показалось, что я услышала голос, твой голос… О, извините, я не хотела мешать. Но поскольку я здесь, могу ли я что-то для вас сделать, джентльмены? Может быть, кофе или лимонад?
Через мгновение она глазами нашла человека по правую руку от Уокера, того, чей голос сначала не узнала. Это был американский министр в Никарагуа, Джон Уиллер.
Глава 20
— Как Жан-Поль? С ним все в порядке?
— Прекрасно, — с некоторым раздражением отозвался Невилл Кроуфорд на волнение Элеоноры и тут же вернулся к вопросу, интересовавшему его больше всего:
— Вы уверены, что это все, о чем они говорили?
— Уверена, — ответила Элеонора. Уже в четвертый раз он повторял этот вопрос, и она тоже стала раздражаться. Он вел себя так, будто подозревал, что она выкладывает не всю информацию. Впрочем, это была правда. Она утаила, что планируемый арест Риваса не более чем трюк, но вряд ли Невиллу удастся об этом узнать. Но без этой маленькой детали остальное сводилось лишь к тому, что Грант и генерал хотели довести до легитимистов. Она также сказала Невиллу о решении назначить нового президента, но намеренно неясно произнесла его имя, в сущности, исказив его. На такой компромисс с совестью она могла пойти.
Немного погодя, Элеонора манерно добавила:
— Больше я ничем не могу помочь. К сожалению.
— К сожалению для Жан-Поля, — уточнил Невилл. Волнение охватило ее, но выражение лица осталось прежним.
— Что вы имеете в виду?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124