Бо-говенчанная десница императоров наших Василия и Константина в этот трудный для болгар час хочет возвратить тебе царскую корону, багряницу и сандалии… Ты с братом своим Романом, — сурово и медленно говорит проэдр, — поедешь в Болгарию и сядешь на трон в Преславле. В своей борьбе ты можешь рассчитывать полностью на помощь Византии.Борис низко склоняется и целует костлявую руку проэдра Византии. Он немедленно, не теряя ни одного дня, выедет в Болгарию. Но с кем, с какой армией?— Проэдр Василий, — говорит Борис об этом вслух, — на кого же я могу положиться в борьбе с Шишманами?Проэдр улыбается.— Кесарь Борис, — насмешливо цедит он, — только что ты сам сказал, что болгары никогда не поддержат Шишманов. Но ведь тебя, сына Петра и внука Симеона, они должны поддержать? Конечно, надеяться на то, что ты сразу соберешь войско, не приходится. Земля в Болгарии слишком раскалена, ты должен действовать не спеша, постепенно, опираясь на боляр, боилов, кметов. Дать тебе свое войско не могу, ибо тогда Византия должна начать войну с Шишманами, а сейчас делать этого не стоит. Ты, и только ты, должен начать восстание против Шишманов; для начала я тебе дам небольшую дружину из легионеров, а войско собирай в Болгарии сам.— А корона? — вырвалось у будущего кесаря.— Тебе известно, — спокойно ответил на это проэдр Василий, — что Иоанн Цимисхий отдал корону болгарских каганов в Святую Софию. Там она и будет лежать, а когда сядешь на престол в Преславле, получишь корону. Кесарю — кесарево!Отступать! Нет, кесарю Борису уже поздно это делать. Проэдр Василий возвращает ему корону, но надеть ее на голову должен сам Борис. Что ж, у кесаря выбора нет.Проэдр Василий приглашает в свои покои в Большом дворце патрикия Феодора.Муж этот был одним из богатейших людей в Константинополе, прославился тем, что торговал десяток лет с русами, смело пересекал каждую весну Русское море и поднимался вверх по Днепру в Киев, где у него был свой двор, погреба, рабы, осенью возвращался с нагруженными всяким добром хеландиями в Константинополь, — его даже прозвали Феодором Бореем.Проэдр Василий хорошо знал патрикия Феодора, не раз приглашал его в Большой дворец, чтобы разузнать о далекой Руси; бывали случаи, когда проэдр Василий давал Фео-дору и важные задания (купцы Византии всегда были глазами императоров в чужих землях): именно Феодора Борея посылал проэдр с василиками к печенежскому кагану Куре, когда Иоанн Цимисхий задумал убить князя Святослава.И патрикий Феодор выполнил тогда задание Цимисхия, разыскал у Днепра Курю, дал ему двести кентинариев, а каган весной дождался князя и убил его на острове Хортица.Теперь проэдр Василий и патрикий Феодор встретились как старые знакомые, друзья.— Я слыхал, патрикий Феодор, — начал беседу проэдр, что ты только что прибыл из Киева.— Да, проэдр Василий, я прибыл из Киева три дня тому назад.— Ты ехал морем?— Нет, по Борисфену и Понтом я побоялся ехать. На этот раз я ехал лошадьми через земли тиверцев и уличей, а потом через Болгарию.— И как мне говорили, ты опять отправляешься в Киев?— Сейчас зима, и все пути на Русь закрыты, но весной я непременно выеду в Киев.— Ты — настоящий рус! — засмеялся проэдр.— Русом я никогда не стану, — так же шутливо отвечал патрикий Феодор, — хотя многие русы считают меня своим ромеем.— Ты, как мне передавали, даже имущество имеешь на Руси.Феодор Борей усмехнулся:— Когда купец торгует в чужих землях, он должен молиться и своим и чужим богам.— Но веруешь ты в единого Бога?— Я верую только в единого Бога — и императоры Византии и ты, проэдр Василий, это знаете.— Да, императоры знают и благодарны тебе. Ты оказал великую услугу, убив Святослава.— Я никогда никого не убивал, — сурово произнес патрикий Феодор, — князя Святослава убил каган Куря.— За наше золото…— Да, золото было наше, — согласился Феодор.— А тебе не страшно там, в городе Киеве?— А чего же мне бояться? Не один я сижу в Киеве, есть там наши купцы и кроме меня, дворы у них есть и на севере Руси, в Новгороде. Торгуем, проэдр Василий, и торгуем неплохо. Богата земля русская, у нас есть, что им продать, а еще больше можем купить у них.— А как русы относятся к нашим купцам?— Хорошо! Русы, проэдр, очень мирные люди и никогда не обманут, не обидят купца. Они страшны только тогда, когда кто-нибудь с оружием вторгается к ним… А мы, прости меня на слове, вторгаемся и вторгаемся к ним.— Послушай, патрикий, — проэдр вскочил с кресла и несколько раз прошелся по палате, — сейчас Византия не хочет и сил не имеет вторгаться на Русь. Хватит! Я сам видел войско князя их Игоря под Константинополем, Святослава — на Дунае… Благодарение Богу, что этот варвар убит. А что теперь творится на Руси?— О чем именно ты хочешь знать, проэдр?— Каков Большой дворец киевских князей? Патрикий Феодор усмехнулся:— Такого большого дворца, как наш константинопольский, в Киеве нет.— Меня интересует не сам дворец, а князья.— Понимаю… На Руси ныне сидят сыновья князя Святослава.— Сколько их?— В Киеве сидит Ярополк, под Киевом на земле Древлянской — Олег, они сыновья Святослава и угорской княжны, а еще один, князь Владимир, сидит в Новгороде, он сын князя Святослава и рабыни.Проэдр Василий вздрогнул: сыну императора и рабыни тяжело было слышать это.— А кто из них, — спросил он, — лучше всех, то есть с кем из них легче договориться? Слышишь, патрикий, мы сейчас не можем воевать с Русью, я хочу с ней договориться.— Ты хорошо делаешь, проэдр, с Русью лучше не воевать, а договориться и вести торг. Прежние императоры наши, к сожалению, этого не делали, если же мы установим такие отношения с Русью, тогда скорее удастся и покорить ее…— Я вижу, ты меня понимаешь, патрикий!
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28