Галина Николаевна думала о Кирилле, которому приходится почти каждый вечер сидеть дома в одиночестве. Вспомнилось почему-то: «Опасайтесь выходить на болота после наступления темноты, когда силы зла властвуют безраздельно».
Сильный порыв ветра закачал деревца у руин, срывая с ветвей последние мертвые листья, и Галина Николаевна испугалась. Не так, как политик боится за будущность России, не как бомж боится замерзнуть холодной ночью. Тот страх рационален. Ее же внезапно охватил безотчетный первобытный ужас, не имеющий ничего общего ни с разумом, ни с рассудком. Наваливалась жуть.
Галина Николаевна ускорила шаг, осталось пробежать мимо арки, ведущей в следующий двор-колодец, и нырнуть в спасительную дверь подъезда с кодовым замком. Вот и черная дыра арки. Где-то там, в следующем дворе тускло светит лампочка, но пространство под аркой залито глухой тенью. «Господи, нервы совсем никуда», — подумала Галина. И тут до нее донесся звук. Странный, совсем не тот, какой ожидаешь услышать в городе темной ночью. Какое-то большое животное отряхивалось, как будто только что вылезло из реки. Его скрывала тьма подворотни, но теперь Галина была совершенно уверена: она не ослышалась. В кромешной мгле ее ждало что-то жуткое. Не реальный киллер, который тоже страшен, но он понятен, он человек. Здесь же было что-то из области потустороннего и необъяснимого. Галина прибавила шаг и почти перешла на бег.
— Галина Николаевна, у вас все в порядке? — раздался сзади голос Тимура. Оказывается, он все еще стоит и смотрит, как она переходит двор. Он заметил, что она побежала, и потому окликнул ее.
Страх сразу отпустил. Ну, что она в самом деле? От какого-то шороха в подворотне готова в обморок упасть. Галина повернулась и помахала Тимуру — иди, мол, все в порядке и успела заметить, как помощник двинулся к машине, рассудив, что ей осталось до парадной каких-то метра три. И тут из темноты подворотни послышалось ворчанье. Он был там, сомнений не оставалось, огромный и свирепый. И он пришел сюда за ней.
Опасайтесь выходить на болота…
Галина рванулась вперед, но сзади к ней уже неслась огромная черная тень. Женщина успела обернуться, чтобы встретить опасность лицом к лицу. Перед ней мелькнуло огромное покрытое шерстью тело, оскаленный рот с желтыми клыками, налитые кровью глаза. Галина пыталась заслониться от чудовища рукой, но громадный пес подпрыгнул и всем весом навалился на нее, сбивая с ног. Несколько секунд человек и зверь боролись в полном молчании, потом Галина закричала:
— Тимур!
Он ведь еще не успел уехать, даже не дошел до машины.
Собака с рычанием схватила ее за горло, и следующий крик захлебнулся, превратившись в хрип.
Подбежавший Тимур увидел только, как огромный черный пес продолжает терзать тело мертвой женщины, а из зияющей раны на горле хлещет алая кровь.
Услышав шаги, пес повернулся к человеку. Тимур почувствовал, что волосы в буквальном смысле встали дыбом у него на голове. Повернувшись, он бросился бежать из двора на набережную. Больше всего это было похоже на страшный сон, когда бежишь, а ноги стоят на месте, пытаешься крикнуть и не можешь. Тимур не замечал, что давно уже кричит дичайшим голосом.
Пес кинулся на него сзади и повалил. Тимур упал ничком, инстинктивно понимая, что необходимо защитить шею. К счастью, было холодно, и воротник его дубленки был обернут шарфом. Собака остервенело рвала одежду, стараясь добраться до тела. Тимур почувствовал острую боль в плече. Силы были неравными, и если никто не придет на помощь…
Послышался шум автомобиля, через несколько секунд раздались выстрелы. Рычание пса перешло в жалобный визг. Еще выстрел. Визг прекратился, и зверь затих, продолжая лежать на спине Тимура.
— Жив? Вставай! Ну и псина! Прям Баскервилий! А покусал-то как! Во, блин, дает! Зверюга!
Обычная милицейская речь казалась музыкой. Чьи-то руки помогли Тимуру подняться.
— Кровища-то как хлещет. Сейчас скорая придет, вызвали уже по рации. Держись.
— Там, — сказал Тимур, — во дворе…
Говорить было трудно, голос не слушался, пропадал, все вокруг словно покрылось пеленой.
— Крови много потерял, — услышал он как сквозь вату. — Не перетянешь никак, после покусов-то.
— Там, — из последних сил сказал Тимур, — Новосельская.
Он потерял сознание.

Глава 19. Предсказания будущего

Выйдя из ванной, Римма обнаружила стоящего у окна Савву, вглядывающегося в огни противоположного дома.
— Савеночек, ты что это загрустил? — она подошла ближе и поцеловала его в щеку. — Я готова. Полотенце там, прими душ, а я пока тут расстелю.
— Римма Семеновна, я так не могу, — проговорил извиняющимся голосом Савва. — Извините меня, я лучше пойду.
— Ну что ты, милый! Ты что, испугался меня? — И она ласково рассмеялась. — Вот уж мужики пошли! Давай принимай душ, — стала она уговаривать его, словно ребенка, — а я постелю. Хочешь, я тебе массаж сделаю? Я, правда, ни разу не делала, но читала… Ну, иди, милый, не пугайся, все будет хорошо…
Он пошел в ванную, а когда вернулся, обнаружил, что на диване разложена постель.
— Ложись тут, а я лягу там, — и она указала на другую комнату. — Ты что уж думаешь, я совсем!
Римма погасила большой свет, оставив лишь маленькую настенную лампу под розовым пластмассовым абажуром, и вышла.
Савва, продолжая смущаться, поспешно разделся, укрылся одеялом и замер.
Римма вошла к нему минут через десять.
— Не спишь, милый? — спросила она тихо и присела на край дивана.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127