Услышав фамилию Самошина, приятель поморщился:— Чмо педальное… Раздолбай! Гвоздюк когда-то вроде был ничего мужиком, но спился вконец последнее время. А зачем они тебе, Саныч?Выслушав рассказ майора, он кивнул:— Похоже. Подшакаливают, где могут…И собеседник поведал Владимиру Александровичу про парочку с ЦРТВ довольно много любопытного.Например, Виноградов узнал, что Самошин постоянно по уши в долгах. Из своей пишушей и снимающей братии ему никто больше ни копейки не дает, вот парень и полез во всякие авантюры.— Заказной материал — это ещё что…— Слушай, а что у него такое случилось? Почему денег нет?Приятель Владимира Александровича хмыкнул:— Казино «Екатерина Вторая» знаешь? На Загородном?— «Катьку»? Конечно.— Ну, так вот! Самошин оттуда не вылезает.— Игрок? — Удивился Виноградов.— Мудак. Он там уже оставил столько… Мне люди рассказывали.Собеседнику стоило верить — сети его информаторов временами завидовал даже РУОП. Благодаря чему не только обыватели, но и милиция зачастую узнавали самые свежие новости о российской организованной преступности исключительно из статей этого человека.— А длинный, его оператор?Оказалось, что за Витькой Гвоздюком, работавшим раньше на питерском телевидении, подобных грехов не водилось. Но и ему уже пару раз били в Доме журналиста морду — за пьяный базар и склонность приставать к чужим девицам.— Спасибо. Буду иметь в виду.— Ерунда, не за что…С тех пор Владимир Александрович старался соблюдать при общении со сьемочной группой ЦРТВ некоторую дистанцию. И последний раз один на один встретился с Алексеем Самошиным при обстоятельствах не столько неожиданных, сколько неприятных.Было это месяца три назад.Виноградов только добрался до дома, как заверещал телефон.— Да, слушаю.— Это квартира Виноградова?— Да.— Прошу прощения, товарищ майор… Из четвертого отделения по охране метро беспокоят, дежурный Яковенко.— Слушаю вас. Что случилось?— Да тут одного задержали… Журналист! Фамилия Самошин. Требует вас к телефону.— Требует?Дежурный помялся:— Ну, уже, вроде, просит. А поначалу…История получалась действительно некрасивая. Женщина-контролер остановила гражданина Самошина на входе в метро — то ли из-за нетрезвого вида, то ли просто проездной документ проверить. Тот обиделся, отпихнул её и двинулся дальше.Но далеко не ушел.Женщина позвала на помощь наряд из пикета. Милиционеры вежливо попросили Самошина пройти куда следует, на что он стал махать журналистским удостоверением и бородой вперед попер на представителей власти: я, мол, вас всех! погоны, мол, посрываю! да я с самим генералом на дружеской ноге!И разумеется — мать-перемать, мать-перемать…Впрочем, руки гражданину Самошину заломили только после того, как тот попытался убежать на эскалатор.— Вот, товарищ майор. Такие дела! — Закончил дежурный.— А я при чем?— Не знаю… У этого корреспондента при досмотре ваша визитка обнаружилась. Спросили — откуда, а он сразу стал просить, чтобы позвонили… — В голосе дужурного послышались нотки сомнения:— Так что, не давать ему трубку?Виноградов вздохнул:— Давайте…Работа со средствами массовой информации никогда не ограничивалась одними только протокольными мероприятиями. В конце концов, за что сотрудники пресс-службы ГУВД получают зарплату? За формирование в газетах, на радио и по телевизору положительного, пристойного образа современной милиции. Денег на подкуп журналистов государство не выделяет, значит приходится платить услугами.— Владимир Александрович? — Голос у Самошина был испуганный и нетрезвый.— Слушаю.— Владимир Александрович, скажите им, а? Выручайте!Виноградов молча проклял себя за привычку раздавать направо и налево свои милицейские визитки.— Ладно. Позови дежурного…Из отделения майор и Самошин вышли вместе.— Запомнил? Завтра сделаешь все, как договорились.— Понял. Нет проблем!— Проблемы есть, — разочаровал спутника Владимир Александрович. — Пока проблемы есть.— Хорошо. Я все сделаю.— Обязательно. Вот тогда все действительно будет в порядке.— Спасибо. Слушайте… Слушай… — Самошин выгреб из кармана возвращенные милиционерами деньги:— Пошли по стаканчику? Коньячка? Чисто символически?Владимир Александрович пожал плечами: от таких предложений отказываться не принято, но…— Вот сюда, зайдем? А то не по-русски как-то!Людей пустых и никчемных от спиртного развозит быстро. А может быть просто — коньяк попал Самошину, как говорится, на старые дрожжи.Во всяком случае, после первых ста граммов журналист стал пускать слюни и жаловаться на судьбу:— Слушай, Саныч… Гады они, понял? Сволочи!Потом его потянуло на подвиги.Виноградов вполуха слушал, как собеседник грозится всем показать что-то такое… что-то эдакое мужское совершить… подвиг такой…— Ты думаешь, я — что? О, про меня ещё заговорят все!Потом это все Владимиру Александровичу надоело:— Пора. Зови официантку.Но даже пока майор запихивал Самошина в такси, тот ещё пытался шептать ему на ухо про грядущую секретную командировку, про репортаж, который он из неё привезет, про огромные деньги, про славу, про баб…В тот вечер Виноградов принял эти слова за пьяную похвальбу журналиста-неудачника. И каково же было его удивление, когда спустя всего пару недель в информационном блоке он увидел знакомую бородку на фоне гор и трубопровода:— Алексей Самошин и Виктор Гвоздюк, специально для…А ещё через несколько дней средства массовой информации разнесли по миру весть об очередном захвате заложников.На этот раз жертвой похитителей стала сьемочная группа телеканала ЦРТВ.
* * * Доехали без проблем, вскоре после полудня.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34