Затем последуют шпарбух-счета. Ты не догадываешься, откуда нам известно это название?
Клэр покачал головой. Ему трудно было сосредоточиться. Голос мужчины эхом отдавался в мозгу, словно кричали с другого конца туннеля.
— Из немецкого: «sparen» значит «хранение», «buch» — «книга». Отличное изобретение для ребят твоей профессии. Анонимные счета, обналичиваемые с помощью пароля. У кого пароль, у того и деньги. Оформил их перед последним сроком, да? Умница, Марти. Австрия приостановила доступ к шпарбух-счетам в ноябре 2000 года. Тебя поймают на доступе, держу пари. Хотя ты еще можешь получить деньги в Чехии, но австрийские шиллинги более ценные, чем чешские кроны, ведь так?
Клэр заерзал на стуле. Казалось, грудь словно сжали железным обручем, каждый вдох давался с огромным трудом.
— Что такое, Марти? Плохо с сердцем? Тогда тебе придется остаться, у немцев отличная система здравоохранения.
— Кто меня вербует? — спросил Клэр, схватившись за грудь.
— А ты как думаешь?
Клэр нахмурился. Лицо побледнело. Он провел рукой по лбу, рука оказалась влажной.
— Кстати, ты был слишком оптимистичен, когда заявлял, что получаешь в тысячу раз больше моего годового жалованья. В лучшем случае у тебя пять миллионов фунтов стерлингов, и Комитет по имуществу преступников знает, где находится большинство из них.
Мысли Клэра спутались. Единственный человек, кому известно о шпарбух-счетах, — его жена Мэри, которой он доверил бы свою жизнь. Осознание этого поразило Клэра, словно удар в солнечное сплетение.
— Мэри?
Мужчина ухмыльнулся:
— Ну наконец-таки сообразил! Она была не слишком довольна обстоятельствами твоего ареста — две славянские девушки...
Клэр закрыл глаза и выругался. Мужчина с фотоаппаратом.
— Ублюдок! — прошептал он.
— Женщины плюс тот факт, что комитет собирается урезать ее долю на дом и ирландские счета, подлили масла в огонь, Марти.
Клэр открыл глаза.
— Чего вы хотите, мать вашу?
— Поболтать, Марти.
— О чем?
— О Дене Доноване.
* * *
Донован провел ночь в отеле «Хилтон» в Кенсингтоне. Вошел он туда в рубашке-поло и слаксах, а утром вышел в мешковатых джинсах, футболке с надписью «Я люблю Ямайку», которую приобрел в магазине подарков, и шерстяной растаманской шапке. Возможно, администратор и подумала, что такой наряд неуместен в отеле для деловых людей, однако она была достаточно профессиональна, чтобы спрятать свое мнение за ослепительной улыбкой.
Донован знал, что хотя выглядит нелепо, зато так же, как и большинство британцев, вернувшихся после двух недель солнца, песка и секса на Ямайке. Худшее, что могло произойти, — задержание на таможне в Стенстэде. Правда, они бы задержали наркомана, а не международного наркобарона.
Он оплатил счет американскими долларами, дал швейцару десятку за то, что тот открыл дверь такси и поставил сумку с чемоданом в багажник. До международного аэропорта Нормана Мейли было тридцать минут езды. Донован не знал, кто такой Норман Мейли, в честь которого ямайцы назвали свой аэропорт. Да и какая разница. Главное — это удобное место для возвращения в Соединенное Королевство.
Он нацепил черные очки, пристроился к очереди длиной в сто ярдов для прохождения паспортного контроля и стал наблюдать за пассажирами: супружеские пары, проводившие медовый месяц на Ямайке и только теперь задумавшиеся о совместной жизни в мрачной дождливой Англии; отдыхающие средних лет с загорелыми шеями, с нетерпением возвращающиеся к старой доброй жареной рыбе с картошкой; искатели приключений со сбитыми ногтями, размышляющие над тем, насколько удачна мысль спрятать несколько унций ямайского золота в полинявшие рюкзаки. Здесь также была куча растаманских шапок, несколько человек с дредами, множество футболок с эмблемой наркотиков, так что Донован легко затерялся среди них.
Передвижение в начало очереди заняло почти час. Он предъявил паспорт и криво усмехнулся ямайской девушке.
— Если желаете, я останусь подольше, — сказал он.
— Милый, ты можешь погулять со мной в любое время, — рассмеялась девушка, — но тебе придется расстаться с шапкой.
— Я люблю свою шапку.
— Тогда, милый, все кончено. Прости.
Она вернула ему паспорт и билет. Агенту Донована пришлось потрудиться, чтобы достать билет на чартерный рейс. С плановым рейсом было бы проще, но хлопотнее по прибытии в Хитроу. Отдыхающие, возвращающиеся в Стенстэд, не привлекали внимания. Агент должен был забронировать обратный билет в Соединенное Королевство и потом в Кенсингтон. Их доставили с утра, когда Донован еще завтракал. Неиспользованные билеты Стенстэд — Ямайка уже выбросили. Из-за такой изобретательности агент и запросил высокую цену. Донован заплатил за место в эконом-классе до Стенстэда больше, чем стоил бы билет первого класса на «Бритиш эруэйз».
Девушка вернула ему таможенную декларацию с паспортом.
— Я бы пожелала вам приятного полета, но вы уже прилетели, — рассмеялась она.
Донован купил карточку для международных звонков и набрал номер в Испании. Снова сработал автоответчик. Донован оставил еще одно сообщение. Испанца трудно было застать дома — такой популярностью пользовались его услуги.
* * *
Вики Донован закрыла лицо руками и покачала головой:
— Я не могу, Стюарт. Не могу.
Шарки придвинулся к ней и начал массировать шею.
— У нас нет другого выхода, Вики. Ты знаешь, на что он способен.
— Но ведь бегство не решит всего? Он станет преследовать нас.
Сзади раздался сигнал автомобиля, и Вики вздрогнула.
— Расслабься, — проговорил Шарки. — Он далеко отсюда.
— Он вернется. Если не сам, то пришлет кого-нибудь.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122