– Рад тебя видеть. Милости прошу в мой кабинет.Не успел я войти в комнату, как он уже оказался за своим столом и быстро убрал что-то в правый верхний ящик.– Присаживайся, – Миклос махнул рукой в сторону потрепанного кожаного кресла.Я положил фуражку на край стола и воспользовался его любезностью.– Извини, – сказал агент, кивая в сторону двери. – Я ненадолго отправил Марию по одному делу. Ну, так чем могу быть полезен? Твоя машина уже на ходу?– Не совсем, но к обеду все будет в порядке. Тебе передали вчера мое послание?– Да. Ты еще не передумал по поводу этого груза?– Извини, Микки, – покачал я головой.– Уверяю тебя, здесь нет никакого риска. Все будет в полном порядке. Я же не могу доверить его первому встречному. Мне нужен человек, которому можно доверять.– Все правильно, только я предпочитаю держаться от него подальше. У тебя есть для меня что-нибудь другое?– Ничем не могу помочь, – он обвел рукой кипы бумаг на своем столе. – Коровы, козы, сельскохозяйственные машины, запчасти. Все это не по твоей части. Греция бедная страна, авиаперевозки здесь многим не по карману. А что слышно от Хаузера?– По поводу твоего груза?Микки кивнул.– Еще не знаю, но это не имеет для меня никакого значения, – я встал и взял фуражку. – Так ничего больше нет?– Ничего, – он мрачно посмотрел мне в глаза. – Ты не боишься разочаровать своего шефа?– Хаузера? Он всегда расстраивается, когда деньги текут мимо его карманов. Но это ерунда по сравнению с тем, что будет, если я окажусь в тюрьме. К тому же это может повредить его репутации.– Извини, капитан, – печально изрек расстроенный Микки, но больше тебе предложить ничего не могу.Тут он нагнулся к левой тумбе своего письменного стола, вынул оттуда бутылку анисовой водки и понемногу налил в две небольшие рюмки. Потом обильно разбавил водой из стоявшего на полке кувшина и протянул одну из них мне.– Будем здоровы, капитан.Я поднял рюмку и отпил глоток. Мне не очень-то нравится запах аниса, но, слава Богу, там была почти одна вода. Я в два глотка покончил с выпивкой и обошел край стола, чтобы поставить рюмку рядом с бутылкой, но затем резко выдвинул правый верхний ящик. Поверх пачки бумаг лежал пистолет "Беретта" калибра 7, 65.Я толкнул ящик на место. Должно быть, когда Микки выглядывал из-за двери, именно эта игрушка была у него в руке за спиной.– Тебе стоит привести в порядок все свои дела. Это благотворно влияет на нервную систему.Он проводил меня печальным взглядом, а может быть Микки был просто разочарован моим отказом.В приемной наконец появилась секретарша. Мне она была незнакома. Миклос любил менять их по нескольку раз в год, а, возможно, они сами любили менять Миклоса. Во всяком случае у него была на эту тему какая-то сумасшедшая теория.Эта оказалась довольно смуглой, невысокой женщиной с курчавыми как у пуделя черными волосами. Похоже, я напугал ее, и она так и застыла, пытаясь вытащить лист бумаги из пишущей машинки.В конторе Миклоса в то утро была нервная обстановка. Вероятно, и ночь его прошла не лучше. Я приветливо усмехнулся и отправился по своим делам. 6 Когда я появился в аэропорту, Роджерс все еще болтался по городу в поисках какого-нибудь сувенира с местным колоритом для своей швейцарской толстушки. Я залез в самолет и переоделся в комбинезон. Потом разыскал пустую банку и стал сливать топливо из правого бака. Когда жидкость расслоилась, на дне банки собралось на добрую четверть дюйма превосходной турецкой воды. Я залез на лестницу, снял капот с двигателя и начал разбираться с фильтром карбюратора.В половине одиннадцатого наконец появился Роджерс со своим сувениром: яркой красно-черно-белой сумкой из козьей шерсти, которая не только могла служить ей для покупок, но и вполне сойти за половинку бюстгальтера. Он принес телеграмму от Хаузера, в которой тот просил еще раз подумать по поводу предложенного груза. Если больше ничего не подвернется, то мне надо будет появиться в Берне завтра к вечеру.На это трудно было что-либо возразить, так что в целях экономии средств ответного послания не планировалось. Я посоветовал Роджерсу облачиться в комбинезон и прийти мне на помощь. Это предложение пришлось ему не по вкусу, но спорить он не стал. Я уже собрался снова заняться двигателем, как из-за ангара показалась фигура Кена.На этот раз он был одет несколько по-другому, но по-прежнему в пределах рамок своего дохода, что означало плотную белую шелковую рубашку с отложным воротничком, замшевую куртку на молнии, пару легких брюк для верховой езды и открытые замшевые туфли.Конечно в такую жару замшевую куртку одевать было не обязательно, но в конце концов это было не мое дело. Он был свеж, собран и очень серьезен, а на его лице не осталось никаких следов вчерашнего вечера.– Когда ты улетаешь, приятель? – спросил Китсон.– Еще не знаю, – ответил я, не понимая зачем ему это нужно.Он посмотрел на снятый капот правого двигателя.– Сможем мы его запустить через полчаса?– Ну... а зачем это нужно? К чему такая спешка?– Я хочу отправиться с тобой.– Слушай, подожди немного...– Так мы сможем его запустить? – нетерпеливо перебил он меня.– Погоди. Я никуда не собираюсь, у меня нет заказов.Похоже его это удивило.– А я думал у тебя есть груз. Кажется в Африку.Неужели я рассказывал ему про предложение Миклоса? Мне кажется, нет.– У меня была одна заявка, – медленно процедил я. – Но мне не захотелось связываться с этим делом. Да и ты бы тоже не стал. Так в чем же все-таки дело?Китсон прикусил губу и стал что-то рассматривать за моей спиной. Похоже теперь ему стало жарко в этой куртке.– Мне нужно поскорее смотаться из Афин, – наконец выдавил он.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14