– Идет? – Риа кивнула. – Не лучше?– Не хуже.– Ложись опять.Тейлор помог жене лечь. Ее черные волосы веером рассыпались вокруг головы, подобно большой Чернильной кляксе на подушке. Риа закрыла глаза. Тушь на них расплылась и размазалась. Губы покрылись пятнами и распухли. Но для Тейлора Риа еще никогда не была такой прекрасной.– Больно?Риа медленно открыла глаза.– Да нет, не очень. Какие-то спазмы. – Тейлор машинально кивнул. Риа улыбнулась и дернула его за руку. – С чем ты соглашаешься своим кивком? У тебя же никогда не было спазмов.– И слава Богу. – Он криво усмехнулся. – А аспирин не помогает?– Лучше не принимать никаких лекарств, не посоветовавшись с врачом.– А так ты, в порядке? Я имею в виду, не считая спазмов?– Да, вполне. Теперь ты можешь вернуться на работу. Если будет нужно, я позвоню.Тейлор грозно сдвинул брови.– Не делай из меня идиота.– Но, Тейлор, здесь ничего…– Я остаюсь.Риа втайне очень обрадовалась его решению. Нелегко было выносить это тяжелое испытание один на один с собой, вне зависимости, от того, чем все кичится. Риа казалось, что отпусти Тейлор ее руку, и она куда-нибудь улетит.– Я все же хочу, чтобы ты что-нибудь съела, – заявил через минуту Тейлор. – Ты вся совершенно скрюченная.Риа понимала, что Тейлору необходимо быть нужным, чем-то занять себя, и потому послала его за сыром, крекерами и фруктовым соком.
– Тейлор?– Что?Он сидел на краю постели, уставившись в окно. Тени становились все длиннее. Солнце уплывало за горизонт.– О чем ты думаешь?– О том, что это самый долгий из прожитых мною дней. – Он погладил щеку жены. – Знаю, что для тебя он был еще длиннее.Риа надавала Тейлору дюжину поручений по дому. В какой-то момент он понял, что эти ненужные поручения были способом заставить его немного отвлечься.В конце концов по молчаливому согласию они решили оставить эти бессмысленные занятия. Ни беспорядочные требования Риа, ни настойчивая исполнительность и заботливость Тейлора не могли отвлечь их от мысли о ребенке, чья жизнь висела сейчас на волоске. Они часто и подолгу молчали, но это было молчание взаимопонимания. Оно выражало их тревогу и страх лучше всяких слов.– Когда бы мы ни говорили о малыше, – медленно произнесла Риа, – мы говорили о здоровом ребенке.– Что ты хочешь этим сказать?– Как ты будешь относиться к ребенку, если он не будет таким уж здоровым? Если… если он родится с недостатками, как ты будешь к нему относиться?Тейлор не ответил, а лишь посмотрел на жену тяжелым, непонимающим взглядом.– Это естественный инстинкт тела, – нервно продолжила Риа, – пытаться отторгнуть что-то, что имеет дефекты. Иногда выкидыши рассматриваются как благо.Прошло немало времени, прежде чем Тейлор ответил. И в ответе его звучала явная злость.– Как ты можешь задавать мне подобные вопросы? Ты действительно считаешь меня таким поверхностным? Мы не очень-то хорошо знали друг друга, когда поженились, то за это время, я думаю, ты имела возможность узнать меня лучше. Глаза Риа наполнились слезами раскаяния.– Прости, Тейлор, ты прав. Я действительно узнала тебя лучше и не должна была спрашивать.Слезы Риа растопили его гнев. Тейлор осторожно положил руки на живот жены, защищая его большими ладонями и крепкими пальцами.– Я люблю малыша. Я хочу его. Что бы ни случилось.Риа отвернулась не потому, что не хотела, чтобы Тейлор видел ее слезы, а потому, что не могла вынести слез в его глазах.
– Кажется, тебе следует отвезти меня в больницу.Стоя в дверном проеме ванной, Риа, казалось, вот-вот упадет в обморок. Ее била дрожь.Тейлор не стал терять времени на ненужные вопросы. Он уже дважды выносил из ванной корзину для бумаг. У супругов больше не было секретов друг от друга. Тейлор позвонил врачу и предупредил его, что они выезжают, после чего вернулся к Риа.Взяв жену на руки, он понес ее к выходу.– Больно?– Не очень.Риа лгала: ей было очень больно. Губы ее побелели. Тейлор уложил жену на переднее сиденье и, нарушая все ограничения скорости, игнорируя государственные и городские дорожные знаки, помчался в больницу. Предупрежденные врачом медсестры уже дожидались с креслом-каталкой у входа. Когда Тейлор усадил Риа в кресло, она схватила его за руку и прижала ее к щеке.– Прости. Прости меня.Озабоченные медсестры не дали Тейлору времени ответить, а, мгновенно развернув кресло, быстро покатили его к автоматическим стеклянным дверям. В коридоре перед смотровым кабинетом Тейлор беспокойно ерзал на неудобном пластиковом стуле. Отхлебывал горький кофе из автомата. Вышагивал. Метался. Молился. Через несколько минут, которые показались Тейлору вечностью, из смотровой вышел врач и обменялся с Тейлором рукопожатием.– Здравствуйте, мистер Маккензи. Я узнал вас по фотографиям в газетах.– Как Риа?– Боюсь, она потеряла ребенка.Тейлор прислонился к стене. Ему казалось, он готов услышать подобное, но вышло, что нет.Чувство потери было невыносимым. Тейлор ощутил, как огромный стальной кулак ухватил его за кишки и дернул, после чего в животе образовалась зияющая дыра – черная и пустая.Голова Тейлора стала отклоняться назад, пока не уперлась в холодный кафель стены. Закрыв глаза и стиснув зубы, он сжал кулаки.– Почему?Вопрос задавался Всевышнему, но ответил на него доктор:– Без сомнений, не было ничего, что миссис Маккензи не сделала бы или сделала не так. Просто один из непредсказуемых вывертов природы.– Благо… – горько усмехнулся Тейлор, вспомнив слова Риа.– Знаю, что трудно с этим согласиться.– Да, доктор, чертовски трудно, – глубоко выдохнул Тейлор. – Как Риа?Врач пессимистически покачал головой.– Естественно, она чрезвычайно расстроена.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50