– Да согреет Король Солнца поля ваши, – торжественно ответил на приветствие Кеттрик на том же языке. Затем он перешел на международный язык:
– Здравствуй, Флей.
– Джонни, – произнес тот. Его рыжая длинная борода была заплетена в две косички, волосы тоже были заплетены и завернуты за уши. Он улыбнулся, сверкнув крепкими желтыми зубами. – Джонни, черт меня подери! Привет, Бокер. – При этом он посмотрел на Чай. – А это что такое?
– Мой друг, – ответил Кеттрик, – и не такой суровый, как ты, Флей!
Флей недоверчиво посмотрел на Чай.
– Она может ездить верхом?
– Она прекрасно бегает.
Флей вздохнул:
– Ну, тогда пусть держится подальше от моих гончих. А где остальные?
Бокер показал в сторону корабля.
– Там. У нас неприятность, Флей. Корабль поломался. Взгляни-ка.
И он с помощью Кеттрика обнажил тяжелый вал, ранее подпиравший треногу. Один конец вала был начисто обломал. – Ты можешь изготовить нам такую штуку? Если нет, то мы будем твоими гостями до прибытия очередного корабля.
Флей некоторое время молча сидел в седле, рассматривая вал. Невозможно было предположить, что происходило у него в голове. Толстая борода закрывала большую часть его лица, глаза были пустыми и бледными, щелочками выглядывавшими из-под густых бровей.
– А у вас есть второй обломок? – наконец произнес он.
– Да, – Кеттрик поднял его. Он сам переломал вал тяжелым молотом. Этот вал им не нужен был на самом деле. У них было еще два таких в запасе. Но это было удачной идеей на всякий случай убедить Флея, что это серьезная поломка.
– Наши кузницы не имеют равных, – наконец сказал Флей. – Мы изготовим вам эту штуку.
– Хорошо, – сказал Кеттрик. – Когда?
– Через неделю. Вы очень спешите?
– Спешим? – усмехнулся Бокер. – В этом корыте?
Кеттрик ответил:
– Неделя подходит. За это время мы успеем восстановить все, что эта штука повредила, когда поломалась.
– Тогда пойдем в город, – пригласил Флей.
Он кивнул в сторону двух свободных животных. Пока Кеттрик и Бокер взбирались в седла, другие привязывали поломанный вал к третьему неоседланному животному. Кеттрик бросил короткое приказание Чай, и она затрусила рядом с животным, которое от испуга даже взбодрилось. Кавалькада с тяжелым топотом спустилась с холма.
«Город» лежал на огражденной горами равнине. Он уступал Ри Дарва и по размерам и по красоте. Но он был уникален во вселенной, как и сами люди, его населяющие.
Твайн долгое время постепенно умирал, и на протяжении веков его народ оттесняли на все меньшие территории, где они не переставали бороться за выживание, за теплые и плодородные земли. В прошлом слабые, ленивые, тугодумные, малочисленные и плохо подготовленные в военном отношении народы стояли перед выбором – либо погибнуть, либо с благодарностью перенести свои скорбные останки на другие планеты, что было в буквальном смысле небесным решением, предоставляемым дарванскими кораблями.
Но народ Флея выстоял, и теперь у них была своя собственная планета. Они называли себя фиргалами, что на их языке означало Последние, и они были решительно настроены до последнего управлять своим миром, не отдавать никому священной земли, в которой похоронены их предки, из которой они черпают свою силу.
С вершины горы, возвышавшейся над городом, можно было видеть, за что они столь решительно боролись.
Очертания открывающейся взору долины простирались далеко вперед и в стороны, пока не терялись в просторах зеленых полей, уходящих за самый горизонт и отливающих красноватым золотом под лучами огромного красного солнца. Весной эти поля были зелеными и необъятными как океан. На их бескрайних просторах паслись большие стада. Время от времени на глаза попадались деревья, подчеркивающие контур изгибов реки, или сгрудившиеся в одиночные рощицы, в которых животные спасались от жаркого солнца. Из травы местами вырастали горбы тенистых горных вершин, из-за которых поднимался к небу дымок небольших хижин и других жилищ. Вдалеке, как видения на фоне сумеречного неба, словно висели высокие пики гор, закутанные в вечные снега.
Всадники остановились на вершине холма, оглядывая просторы, Флей посмотрел на древнее красное солнце с почти сыновней преданностью и почтением.
– Оно переживет меня, – проговорил он. – И моих младших детей, и внуков, и наверное, через тысячи две лет они скажут: «Зачем человеку бояться за себя пока светит солнце?»
– Действительно, зачем? – согласился Кеттрик. И они спустились в город.
Дома были похожи на каменных воинов, некоторые из них вросли глубоко в землю, как убежища, другие были в два-три этажа, они жались друг к другу, как бы стараясь сохранить тепло и поддержать друг друга против снега и обжигающего ветра. Они рядами выстроились на склонах, прочными задворками врастая в горы. Из труб валил дым. Большинство построек было предназначено не для человеческого жилья, а для зимовки и укрытия скота от непогоды. Шерстистые животные разных пород и размеров топтались на беспорядочно разбросанных участках. Там были кузницы и дубильни, фабрики, различным образом обеспечивающие нужды населения. Фиргалы хвастали, что они были абсолютно независимы от других.
– Нам не нужны торговцы, – сообщил Флей Кеттрику во время его самого приезда на эту землю. – Мы может продолжать жить, как и жили, даже если бы вы и ногой сюда не ступали. – И Кеттрик понял, что это так, и подумал, что это очень мудрый народ.
Их мудрая настойчивость не покидать своей земли было другим делом –
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62