Сейчас я уже с доброй улыбкой вспоминаю те события, но в тот момент не знал, куда себя деть, тем более что затихшие было подначки, на которые я еще первое время как-то окусывался, возобновились с новой, пуще прежнего, энергией: «Бывалый знает, бывалый сделает, бывалый поймает». Даже вечером в избе, сидя возле уютно потрескивавшей угольками голландки за партией «петуха», кто-нибудь нет-нет да и уронит с уст: «Бывалый!» И уж не дай Бог, если я пытался теперь хоть малость огрызнуться – затравливали как зайца.
На исходе нашего пребывания на Волго, когда в корыте, выдолбленном пешнями во льду, плавало уже с десяток хороших рыбин, а моя досада на отсутствие ощущений живой тяжести на леске вот-вот готова была пеоеоасти в отчаяние, фортуна вдруг круто повернулась ко мне лицом и соответственно спиной к моим друзьям. Настал мой звездный час, и я, словно и не было вчерашних горьких неудач, не спеша, торжествуя каждой клеточкой мозга, каждым своим нервом, вытягивал на лед подбагренную очередную хищницу. На непроницаемом челе моем, выражавшем напускное спокойствие, друзья, скребя пятерней в затылке, с плохо скрываемым раздражением читали: «Да-с, бывалый. Вот и ловлю поэтому. Все закономерно».

ЛОВЛЯ СУДАКА

Должен сразу признаться читателям, что зимних встреч с судаком у меня было гораздо меньше, нежели с щукой. Причина в том, что в отличие от щуки судак расселяется по водоемам чрезвычайно неравномерно и, несмотря на многочисленные попытки ихтиологов акклиматизировать его в том или ином районе, накладывает свою резолюцию. По-видимому, эта рыба очень требовательна к качеству воды, но не столько к различным вредным добавкам от промышленных предприятий (хотя, без сомнения, данный фактор немаловажен), а скорее именно к природным свойствам, то есть к растворенным в воде минеральным веществам, обусловливающим ее жесткость или мягкость, к газам и реакции среды (кислая, щелочная, нейтральная). Мне приходилось выуживать в Оке судаков, мясо которых насквозь было пропитано запахом то ли керосина, то ли солярки, то ли еще какой дряни, и тем не менее рыба в столь, казалось бы, непригодной к существованию воде жила, питалась и размножалась. В то же время приходилось встречать большие озера, расположенные друг от друга всего в каких-то двух-трех десятках километров, но в одном судак водился в достаточном количестве, а в другом – как ни пытались люди – он не приживался, несмотря на достаточные глубины, простор, кормовую базу. Налим уж этот чистюля – и тот живет, а судак – нет. Опять же вспомним досточтимого господина Л. П. Сабанеева, который указывает, что в XIX веке судак преотлично существовал в Нижнецарицынском пруду (ныне Борисовский пруд Москвы) и даже ловился на живцовые снасти. А ведь данный водоем для обитания такой вольной рыбы не так уж и велик, но, видно, благоприятные качества водной среды позволили судаку обрести здесь приют.
Как я уже говорил, судак довольно капризная рыба, проявляющая активность, жадность и невзыскательность к наживке лишь в периоды жора, которые случаются четыре раза в году: в начале лета, осенью, в пер-воледье и – временами – по последнему льду. Я умышленно не указал еще один кратковременный отрезок интенсивного питания хищника непосредственно перед нерестом, поскольку он совпадает с двухмесячником по охране нерестующих рыб, а потому заострять здесь на нем внимание не буду, дабы не пропагандировать среди читателей способы ловли в запрещенные сроки. Во все остальные времена года поимки судаков на живцовую снасть, на мой взгляд, носят чисто эпизодический характер, ну а в сезон глухозимья вообще – редко какой жерличник может похвастаться этой замечательной добычей.
У меня сложилось впечатление, что с установлением прочного льда стаи судаков залегают в глубокие изломы дна, впадая в сонное оцепенение, и на кормежку почти не выходят. Правда, здесь тоже не без исключений. Например, в водохранилищах с резко понижающимся уровнем воды зимой при достаточной плотности хищника судачьи поклевки не такая уж редкость даже в глухой сезон. Приблизительно это же можно сказать и о вольно текущих реках, где обогащенный кислородом постоянный ток воды поддерживает в любое время года жизнеспособность своих обитателей.
При достаточном морозе да еще с выпадением приглушающего звуки снежка, дней этак через пять-семь после крутого зазимка, оборвавшего дыхание спокойных, больших вод, разгуляется по плесам изголодавшееся судачье племя, наводя ужас и сея погибель разбойничьими набегами среди прочего не достигшего зрелости рыбьего населения. Вот теперь-то уж будь, рыбак, начеку, не прозевай отпущенных природой двух десятков замечательных дней и спеши раскинуть на льду свои хитроумные уловки, подстерегающие ненасытного сейчас хищника. В начале зимы судаки в поисках корма ходят довольно широко, особенно подстегиваемые охотничьим азартом однолеток стайки мелких и средних по величине рыб. Однако это не означает, что где ни брось жерлицу, там ее и схватит в тот же миг господин судак. Он так же, как и летом, придерживается излюбленных мест, просто активность его и район поиска значительно увеличиваются по сравнению с остальными периодами зимнего времени.
Основными местами зимнего обитания судака являются глубокие изломы затопленных русел, горловины оврагов, бывшие мельничные омуты, остатки мостов и насыпей дорог, районы слияния двух русел, глубоководные коряжники, остатки строения и россыпи крупных камней, так называемые гряды. При определении места ловли никогда не следует забывать, что судак чрезвычайно редко держится на однообразных больших, заиленных – пусть даже на большой глубине – площадках, а также вокруг и в самих значительных ямах и затопленных прудах, находящихся на порядочном удалении от русла реки.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34