Но она ничего ему не сказала.
Сквозь открытое окно вливались звуки современного Токио: неумолчный гул проезжающих машин, завывание сирены скорой помощи. Неоновое свечение токийской ночи раскрашивало в розовые и голубые тона стены и потолок усагигойи, ее руки, его волосы. Электрический вентилятор жужжал, как крупное ночное насекомое. В коридоре прозвучали чьи-то шаги, обрывки разговора, затем хлопнула дверь.
Тишина.
Камисака постаралась сбросить с себя тенета современности, уйти в мир прошлого. В Эдо была другая жизнь: на поверхности - замысловатые прически, утонченные манеры, сочетающиеся в самурайских женах с гибкостью куртизанок; в сущности - суровость и простота нравов, холодный блеск клинка.
Тишина окутала комнату, отделяя ее от какофонии ночной жизни города из стекла и бетона. Появилось ощущение ма - ощущение пространства и паузы.
И поскольку ей было нечего сказать, Камисака заполнила эту паузу единственным, чем ее следовало заполнить.
Она протянула к нему руку через пространство, освещенное мертвенным отблеском неона, и коснулась его. И столько нежности, столько ласки было в этом жесте, что Ничирен просто не мог не понять его смысла.
Медленно повернулся он на футоне, и их глаза встретились. Она не отняла руки от его бедра. Эта связь, возникшая между ними, звучала в притихшей комнате громче самого громкого крика. В этом единении была сила и глубина, невыразимая словами.
Камисака была потрясена, когда поняла то, что он молча хотел ей сказать. Потрясение ее было тем более сильным, что именно ее прикосновение заставило его открыться ей. Сердце ее растаяло, и слезы навернулись у нее на глазах. Усилием воли она прогнала их, потому что понимала, что совсем не этого он ждет от нее в ответ. Он может понять ее слезы как знак ее слабости и своего позора.
Она хотела заговорить, но не посмела разбить эту хрупкую ма, которая укутала их своим покрывалом. Она чувствовала, что ее прикосновение сломало барьер, которым он замыкал в себе свою боль.
- Если я вернулся сюда, - прошептал он, - то это значит, что я не мог не вернуться. - Он закрыл глаза, чтобы лучше чувствовать, как из ее ладони, пальцев, ногтей перетекает в него ее живительная сила. - В горах произошло убийство. Высоко в горах. Шел дождь. И была кровь. - Он говорил каким-то тонким и немного гортанным голосом, будто разговаривал во сне. - Она отлетела от меня, отброшенная пулями. Кровь ее брызнула, как ярость. Всего лишь мгновение она продержалась на обрыве, а потом исчезла в буре... Дождь размочил землю, и начался оползень. Мне удалось ухватиться за дерево. Но я хотел ее спасти. - Он крепко зажмурил глаза. - Я хотел ее спасти...
Единственное, что Камисака могла для него сделать, так это прижать его к своей груди и покачивать, как мать качала ее, когда она была ребенком.
- Их нет, что прошли здесь, - запела она. - Их нет, что прошли здесь, копьями ощетинясь. - Ее голос невольно дрогнул. - Есть травы по пояс.
Джейк проснулся с ощущением, что его голова наполнена битым стеклом. Ему снилась Марианна. Будто он находится в неприятно, резко освещенной комнате, лишенной, однако, каких-либо источников света. И будто он совсем голый. В комнате так холодно, что он вынужден постоянно двигаться, чтобы хоть немного согреться. Он уже совсем изнемог, а все не может позволить себе остановиться.
Пол, потолок и три стены затянуты безликой, серой тканью. А четвертая стена целиком из толстого стекла, сквозь которое он видит Марианну. Ведет она себя там совершенно свободно, как дома. Вот она встала с постели, облегчилась, умылась, причесалась. Потом села к столику, написала пару писем, взяла книгу он даже название ее прочел на переплете: "Алиса в Зазеркалье" - и устроилась читать ее в своем любимом кресле. Но все отрывает глаза от страниц, будто ждет кого-то.
Через какое-то время он понял, что она ждет его. Тогда он подбежал к стеклу, прилип к нему носом и стал кричать ей, что он здесь. Голос его отражался от стекла и звучал гулко, как в туннеле. Эхо подхватывало его голос, бросало о стены, разбивая вдребезги. Отголоски множились, сталкивались друг с другом, создавая какофонию.
Марианна не обращала на него никакого внимания.
- Я здесь! - кричал он ей до хрипоты. И проснулся с ощущением, что его голова наполнена битым стеклом. Горло саднило.
Он застонал, вспоминая попойку с Микио Комото. В дверь постучали. Он сложил футон и крикнул:
- Входите. Я уже встал.
Дверь раздвинулась, и оябун переступил через порог. Чисто выбрит, подтянут. В легких брюках свободного покроя и в полотняной рубашке с короткими рукавами. Его затянутые в таби ноги бесшумно ступали по татами.
Он ухмыльнулся.
- Это ты называешь "встал"?
- Угу, - буркнул Джейк.
Комото протянул ему стакан с жидкостью кроваво-красного цвета.
- Что это? - спросил Джейк, подозрительно нюхая жидкость.
- Если у тебя сохранилась хотя бы крупица уважения к своему телу, ты это выпьешь. - Он тряхнул головой. - Залпом. Иначе нельзя.
И расхохотался, глядя, как Джейк давится, глотая эту адскую смесь.
- Полости тоже прочищает, - объяснил он, заметив, что у Джейка слезы текли не только из глаз, но и из носа. - Встретимся через двадцать минут, - сказал он, принимая пустой стакан. - Тоси-сан покажет тебе, где здесь ванная.
По истечении этого времени Джейк чувствовал себя если и не совсем, то, во всяком случае, наполовину человеком. Рубашка с коротким рукавом, которую ему предложили, пришлась впору, но брюки, сшитые на японца, оказались коротковаты.
Они подкрепились рисовыми лепешками и чаем. Скудная трапеза, но никто из них в этот час не мог осилить ничего более существенного.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220