Она знала, что стоит дать этому плану толчок, и уже не будет пути назад, как из самой Вальгаллы. Но зато какую славу сулила удача!
Она почувствовала, как сильно забилось ее сердце. Вытерла мелкие капельки пота с верхней губы. Внезапно почувствовав, что ей душно в своей конуре, направилась к выходу. Разминая затекшие ноги, она пересекла площадь, где дети, как всегда, гонялись за голубями. Их лица, освещенные заходящим солнцем, были так невинны, лица так румяны, а рты так трогательно вымазаны шоколадами!
Даниэла бессознательно прикоснулась пальцами к своему животу, подумав, доведется ли ей когда-нибудь познать радость материнства. Но мысль о том, что внутри нее будет расти крохотная жизнь, испугала ее. Ведь это бы означало, что ей придется думать о ком-то другом, а не только о себе одной. Ей показалось, что она неспособна на это. Она всегда знала, что она эгоистка, но только сейчас по-настоящему осознала всю глубину своего эгоизма.
Дети ее доконали. Она увидела в их лицах неумолимость быстротекущей жизни. Увидела и щель в двери, которую всегда считала закрытой для себя. Дверь Политбюро. И приоткрыл ее для нее именно Юрий Лантин, сам того не подозревая. А с помощью Химеры она откроет ее подлостью.
Кивнув головой своим мыслям, она решительными шагами пересекла площадь. Прямо под ноги ее катился красно-белый резиновый мяч. Даниэла поймала его и бросила девочке, которая бежала за ним следом. Та поймала его на лету и засмеялась. И до того заразительным был ее смех, что Даниэла не могла не присоединиться к нему
Через четыре квартала, на углу высилось здание Центрального телеграфа. Вот откуда она позвонит. Она не могла доверить этот звонок даже своей персональной, закодированной линии. Хотя советская телефонная служба и ужасна, но из всех средств связи она выбрала именно этот.
Примерно через сорок минут ожидания ее пригласили в кабину. В каком-то трансе она направилась туда, высчитывая в уме, который теперь в Вашингтоне час.
Звонок на другом конце линии заставил ее вздрогнуть. Америка. Звонок замолчал и голос в трубке приветствовал ее привычным "Алло?"
- Химера! - завопила она в трубку, как истинная провинциалка. - Это тетя Марта! - Разговаривая с Химерой, Даниэла часто ловила себя на мысли, что ей хотелось бы продлить свой разговор за лимит девяноста секунд: очень редко за последнее время ей удавалось поговорить по-английски с носителем языка. Но девяносто секунд - это предел, если хочешь соблюсти секретность.
- Марта Вашингтон.
- Я вас помню, тетя Марта.
- Я звоню, чтобы напомнить о Вальгалле.
- О чем? Повторите, пожалуйста. Плохо слышно.
- О Вальгалле.
- Теперь понятно.
- Ну а раз понятно, - сказала Даниэла в трубку, - так действуйте.
Ши Чжилинь чувствовал неимоверную усталость. Когда он был молод, то мог бы помериться силами с самим Небесным Драконом и загнать его за облака. Теперь с каждым вздохом он чувствовал, как на него наваливается вся тяжесть мира.
Голый и весь в поту, он лежал на кушетке посреди комнаты на своей вилле в Пекине, ожидая сеанса иглоукалывания. Не так давно это бывало раз в неделю. Теперь ежедневно.
Боль. Ужасная боль.
Он лежал на животе, скромно прикрыв чресла простынкой, опустив голову на скрещенные руки, и думал о долгой войне, которую ведет во имя будущего Китая. Небесному Покровителю вообще-то не полагается стареть. И страдать от болей. Настоящий Небесный Покровитель бессмертен, и он может сколько угодно гонять по небу покрытого золотой чешуей Дракона.
Этого он никак не мог понять. Старость, казалось бы, не должна была его тревожить. Ведь у него был рен, его заветный генеральный план. Он жил в его мозгу, беспокойный, словно стая перепелов. Сколько постоянно меняющихся ситуаций, к которым надо приспосабливаться, сколько неожиданно появляющихся врагов, с которыми надо бороться, сколько судеб друзей в его руке!..
Вчера он услышал о назначении Дэн Сяоху, человека из группы проверки У Айпина, на пост заместителя председателя КПК по идеологии. И, как Чжилинь и ожидал, этот ястреб немедленно развернул кампанию по борьбе с "духовными шатаниями" среди молодежи.
Чжилинь взывал к премьеру, указывая, что этот опасный курс может вернуть страну к черным дням Культурной Революции, потрясавшей Китай с 1966 по 1976 годы. Он говорил, что над Дэном смеются за рубежом не только недоброжелатели Китая, но и те, на кого принято смотреть, как на союзников.
Но все без толку.
- Что бы я ни думал о нем лично, - сказал премьер, - но в настоящее время за спиной Дэн Сяоху стоят такие силы, что я просто не могу заблокировать его назначение.
На душе Чжилиня было неспокойно. Неужели этому он посвятил последние пятьдесят лет своей жизни? Чтобы фанатичные недоумки вроде Дэн Сяоху приходили к власти? А может быть, недоумком был я? - с горечью спрашивал себя Чжилинь.
Он пошевелился, услыхав, что кто-то вошел в комнату. Его голова была повернута в сторону, противоположную той, где была дверь, и поэтому Чжилинь не видел, кто это.
- Доктор, это вы? - спросил он, почувствовав вдруг беспокойство.
- Нет, товарищ министр, это всего лишь я.
Чжилинь успокоился, услыхав голос Чжан Хуа.
- Какие новости, мой друг?
- "Тихоокеанский союз пяти звезд" пытается овладеть Пак Ханмином. Они уже скупили около ста тысяч акций.
- Угу, - удовлетворенно промычал Чжилинь. - И это только день первый. По-видимому, наша уловка сработала. Кто-то сообщил им о встрече Цуня Три Клятвы с Питером Ынгом.
- Очевидно.
- И только "Тихоокеанский союз"?
- Не только. "Сойер и сыновья" приобрели тридцать тысяч, а Т.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87 88 89 90 91 92 93 94 95 96 97 98 99 100 101 102 103 104 105 106 107 108 109 110 111 112 113 114 115 116 117 118 119 120 121 122 123 124 125 126 127 128 129 130 131 132 133 134 135 136 137 138 139 140 141 142 143 144 145 146 147 148 149 150 151 152 153 154 155 156 157 158 159 160 161 162 163 164 165 166 167 168 169 170 171 172 173 174 175 176 177 178 179 180 181 182 183 184 185 186 187 188 189 190 191 192 193 194 195 196 197 198 199 200 201 202 203 204 205 206 207 208 209 210 211 212 213 214 215 216 217 218 219 220