2002
Фредерик Форсайт
Произведение искусства
Ноябрь
В городе шел дождь. Стоял плотной серой стеной над Гайд-парком, затем порывы западного ветра начали смещать его в сторону Парк-Лейн, над которой он завис серой занавеской, а потом принялся моросить над узеньким парком из платанов, разделявшим улицы, ведущие в северном и южном направлении. Насквозь промокший мрачный мужчина стоял под деревьями с облетевшей листвой и ждал.
Вход в зал приемов отеля «Гросвенор Хаус» был ярко освещен несколькими фонарями и нескончаемыми вспышками фотокамер. Внутри был тепло, уютно и сухо. Под козырьком двери маячили два швейцара в униформе. Время от времени они услужливо бросались с раскрытыми зонтиками навстречу гостям, которые выходили из подкатывающих к подъезду лимузинов.
Дождь барабанил по крышам авто. Вот распахивается дверца, и швейцар выскакивает из-под козырька и спешит навстречу очередной выходящей из машины знаменитости или кинозвезде, чтоб помочь преодолеть два ярда до входа. Голова звезды опушена, над ней плывет черный зонт. Но вот и спасительный козырек. Здесь можно выпрямиться, изобразить ослепительную улыбку и предстать перед камерами.
Папарацци толпятся по обе стороны от входа, они промокли и продрогли до костей, но изо всех сил защищают от дождя свое драгоценное оборудование. Крики их слышны даже на той стороне дороги, там, где мокнет под платанами мрачный мужчина.
— Привет, Майкл! Добро пожаловать, Роджер! Улыбочку, Шакира! Спасибо, дорогая, просто прелестно!
Сливки киноиндустрии благожелательно кивают в ответ на приветствия, улыбаются в камеры и стоящим поодаль фанам, старательно игнорируют укутанных в плащи охотников за автографами, этих странных и настырных типов с умоляющими глазами, и входят в отель. Там их проведут к столикам, там они будут все так же старательно улыбаться и приветствовать друг друга. Там состоится сегодня ежегодная церемония вручения премий Британской академии кино и телевидения.
Маленький человечек под деревьями наблюдал за всем этим с нескрываемой тоской в глазах. Некогда он тоже мечтал стать кинозвездой, ну или на худой конец просто получить признание в своем ремесле. Если б это случилось, то он входил бы сейчас в ярко освещенный вестибюль гостиницы вместе с этими людьми. Но этого не случилось и не случится уже никогда. Слишком поздно.
Тридцать пять лет он был актером, преимущественно снимался в кино. Переиграл свыше сотни ролей, но то были маленькие эпизодические роли, по большей части даже без слов. А настоящей большой роли так и не удалось получить.
Он играл портье в гостинице и появился на экране всего на несколько секунд, когда мимо него проходил Питер Селлерс. Он был водителем армейского грузовика, который подвозил Питера О'Тула в Каир. Он изображал римского легионера с копьем, стоял навытяжку всего в нескольких футах от Майкла Пейлина. Он был механиком, помогавшим Кристоферу Пламмеру забраться в кабину истребителя.
Он играл официантов, портье, солдат всех на свете армий, начиная с библейских времен и заканчивая операцией «Буря в пустыне». Он играл таксистов, полицейских, посетителей баров и ресторанов, человека, переходившего через улицу, уличных зазывал и торговцев. Кого он только не играл!
Но происходило всегда одно и то же: несколько дней съемок, десять секунд на экране, и прощай, друг, ты больше не нужен. На целлулоидных пленках он красовался всего в нескольких футах от каждой мало-мальски известной звезды, перевидал среди них немало истинных джентльменов и отъявленных мерзавцев, добрых и талантливых актрис и капризных примадонн. Он знал, что способен убедительно и правдиво сыграть любую роль, знал, что по сути своей является хамелеоном в обличье человека. Но никто никогда не увидел в нем таланта.
И вот, стоя под дождем, он наблюдал за тем, как его идолы проскальзывают мимо, торопятся навстречу блеску и торжеству церемонии. А позже те же лимузины развезут их по роскошным домам и апартаментам. Когда последний из них скрылся за дверью, маленький человечек затрусил под дождем к автобусной остановке у Мраморной арки. И долго стоял там, и вода ручьями сбегала с его плаща, пока наконец не пришел автобус и не отвез его в район между Уайт Сити и Шепард Буш, где находилась его дешевая холостяцкая квартирка.
Он снял насквозь промокшую одежду, укутался в старый махровый халат, украденный из гостиницы в Испании (фильм «Человек из Ламанчи» с Питером О'Тулом в главной роли, а сам он держал там лошадь под уздцы) и включил одноконфорочную плитку. Развесил над ней мокрую одежду, и всю ночь от нее шел пар, а утром оказалось, что она все равно влажная. Положение его было отчаянным, просто беспросветным. Вот уже несколько недель никакой работы; конкуренция просто страшная, даже среди актеров его типажа, небольшого роста и среднего возраста. И никаких перспектив. Телефон отключили за неуплату, и если он захочет в очередной раз переговорить со своим агентом, придется навещать его лично. Но это, решил он, можно отложить и на завтра.
Он сидел и ждал. Он всю жизнь только и знал, что сидеть и ждать. Постоянное его состояние. И вот дверь в кабинет отворилась, и оттуда вышел знакомый ему человек. Он вскочил.
— Привет, Роберт, помнишь меня? Трампи.
Роберт Пауэлл удивленно вскинул брови. Глядел и никак не мог вспомнить.
— «Итальянская работа». Турин. Я играл водителя такси, а ты тогда был на заднем сиденье.
Лишь добродушие, присущее Роберту Пауэллу, помогло спасти ситуацию.
— Ну да, конечно, Турин! Давненько то было. Как поживаешь, Трампи? Как дела?
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26