Никто ими не руководит. Ими руководят все.
Ц А эти библиотеки созданы известным нам, земным людям, способом?
Ц Пожалуй. Там есть книги. Но и многое другое тоже. То, что вам будет незнак
омо или непонятно.
Ц А где находятся эти библиотеки? В каждом городе есть своя библиотека?

Ц Да, но наши «города» скорее напоминают то, что вы называете «деревнями
». У нас нет огромных метрополий, вроде той, в которой мы в настоящее время
находимся.
Ц А у КА-ПЭКСа есть столица?
Ц Нет.
Ц Как вы добираетесь из одной деревни в другую? У вас есть поезда? Автомо
били? Самолеты?
Глубокий вздох, за которым последовало нечленораздельное бормотание н
а непонятном языке (КА-ПЭКСо, как он объяснил мне впоследствии). И снова он
что-то записал в своем блокноте.
Ц Я ведь уже объяснял это прежде, джин. Мы перебираемся с места на место с
помощью энергии света. Почему вам так трудно понять эту концепцию? А може
т, вам она кажется слишком простой?
Опять он за свое. И, учитывая то, что времени у нас оставалось совсем мало, я
решил, что не дам ему отклониться от темы.
Ц Последний вопрос. Вы сказали, что у вас было счастливое детство. А была
ли у вас возможность играть с другими детьми?
Ц Почти никакой. На КА-ПЭКСе, как я уже говорил, очень мало детей. К тому же
на нашей ПЛАНЕТЕ нет различия между «работой» и «игрой». На ЗЕМЛЕ детей в
се время поощряют играть. И это потому, что вы верите: дети должны как можн
о дольше оставаться в счастливом неведении о предстоящей взрослой жизн
и явно оттого, что она такая противная. А на КА-ПЭКСе дети и взрослые Ц одн
о целое. На нашей ПЛАНЕТЕ жизнь приятна и интересна. И нет никакой нужды на
ходить отдушину в телесериалах, футболе, алкоголе и всяких других наркот
иках. Было ли у меня на КА-ПЭКСе счастливое детство? Да конечно, было. И счас
тливая «взрослость» тоже.
Я просто не знал, радоваться или печалиться этому беспечному ответу. С од
ной стороны, этот человек казался искренне довольным своей воображаемо
й судьбой, но, с другой стороны, он явно отрицал не только существование св
оей семьи, но и свои школьные годы и вообще свое детство. Отрицал даже свою
страну. Отрицал все. Все аспекты своей жизни, которая скорее всего была пр
осто омерзительной. Я почувствовал к этому человеку необычайную жалост
ь.
Под конец интервью я спросил прота о его «родном городе», но и этот вопрос
не привел ни к чему. Похоже, капэксиане перемещались с места на место как к
очевники.
Я отпустил прота, и он пошел к себе в палату. Я был настолько поражен полны
м его отрицанием всех человеческих аспектов его жизни, что забыл даже по
звать сопровождавших его обычно санитаров.
Прот ушел, а я вернулся в свой кабинет и заново пересмотрел его историю бо
лезни. Никогда прежде у меня не было пациента, к которому я совершенно не м
ог подобрать ключа. За тридцать лет работы, может, был один сходный случай
, но тот, другой пациент полностью утратил память. В конце концов, одному и
з моих учеников удалось проследить его прошлое Ц помог в этом вновь про
снувшийся в нем интерес к спорту; но на поиски ушло около двух лет.

Я записал в блокноте все, что мне до сих пор удалось узнать о проте:
1. П. ненавидит своих родителей Ц обращались ли они с ним жестоко?
2. П. ненавидит свою работу, правительство, возможно, все окружавшее его об
щество, Ц не было ли у него судебных дел, которые кончились несправедлив
ым решением?
3. Случилось ли что-то с ним четыре года или пять лет назад, что вызвало эти
явные проявления ненависти?
4. Помимо всего вышеназванного, у пациента серьезные сексуальные пробле
мы.

Я взглянул на свои записи и вспомнил, как мой коллега Клаус Виллерс не раз
вещал: «Особые случаи требуют особых мер». Я стал раздумывать о тех редки
х случаях, когда человека незаурядного ума, воображавшего себя кем-то ин
ым, удалось убедить в том, что он не тот, за кого себя выдает. Наиболее извес
тным примером был случай, когда известный комедиант, за которого себя вы
давал пациент, милостиво согласился встретиться с больным лицом к лицу,
что и привело к чудесному излечению (но лишь после того, как оба они дали б
удь здоров какое представление). Если б только я мог доказать проту, что он
обычный земной человек, а не пришелец с другой планеты…
Я решил подвергнуть прота более тщательному физическому и умственному
обследованию. В частности, мне хотелось узнать, действительно ли он был т
ак чувствителен к солнечному свету, как он утверждал. Потом я считал важн
ым проверить его способности и определить широту и глубину его знаний, о
собенно в области физики и астрономии. Чем больше мы о нем узнаем, тем легч
е нам будет распознать, кто же он есть на самом деле.

Когда я учился в старших классах школы, наш школьный консультант по вопр
осам выбора будущей профессии посоветовал мне взять тот курс физики, кот
орый предлагался у нас в школе. Очень скоро я понял, что у меня к физике нет
никаких способностей, правда, благодаря этим занятиям необычайно возро
сло мое уважение к тем, кто все-таки мог разобраться в этом материале, дос
тупном лишь немногим посвященным, в том числе и моей будущей жене.
Мы с Карен были соседями со дня ее рождения и всегда вместе играли. Каждое
утро я выходил во двор, где тут же видел ее, улыбающуюся, готовую ко всем ра
достям жизни. Одно из самых нежных воспоминаний связано с нашим первым д
нем в школе: я сижу в классе позади нее и вдыхаю аромат ее волос, а потом иду
вместе с ней домой и вдыхаю запах сжигаемых листьев.

Это ознакомительный отрывок книги. Данная книга защищена авторским правом. Для получения полной версии книги обратитесь к нашему партнеру - распространителю легального контента "ЛитРес":


1 2 3 4 5 6 7 8 9 10