Люсьен предвидел, что разговор с Робертом расстроит его, так оно и случилось. Бросив последний взгляд на резиденцию герцога, он направился к дому.
Он знал еще тогда, шесть лет назад, что, открыв брату правду о подлинной натуре Виктории Торрингтон, он уязвит его гордость и, вероятно, даже опечалит его на некоторое время, но он не предполагал, что мальчик примет это так близко к сердцу. А Роберт был самым настоящим мальчиком, ему едва минуло девятнадцать, когда Кларисса стала подталкивать его к более близкому знакомству с Викторией, второй дочерью графа Плимингтона.
Их отец не возражал против союза с Плимингтонами, поскольку их род почти не уступал Хантли знатностью и состоянием, но именно Кларисса была настоящим организатором обручения. Люсьен подозревал, что Кларисса настаивала на столь ранней женитьбе Роберта, так как хотела, чтобы будущей герцогиней стала послушная девушка, которой она могла бы руководить. Никто не ожидал, что Виктория окажется такой легкомысленной и станет любовницей женатого лорда Хардистона.
Когда Люсьен узнал о ее связи, он понял, что если Роберт женится на такой женщине, как Виктория, она сделает его несчастным. А наивный Роберт уже любил ее и находил самой благородной и самой воспитанной из всех леди. Он из кожи вон лез, лишь бы не обидеть свою деликатную чувствительную невесту. Тем временем восемнадцатилетняя Виктория ухитрилась несколько раз с пылкой страстью тайно встретиться с лордом Хардистоном, который, если осведомители Люсьена не ошиблись, был далеко не первым ее любовником.
Люсьен не мог позволить своему брату жениться на женщине, которая не только сделает его всеобщим посмешищем, но и унизит имя Хантли. У него появилась возможность предпринять что-то, когда девчонка, как и весь Лондон, узнала, что Люсьен не ладит с добродетельными членами своей семьи. Она начала заигрывать с ним, потому что находила забавным соблазнить сводного брата своего жениха.
Однако маленькая стерва слишком много на себя взяла, предлагая себя Люциферу. Люсьен позволил ей уединиться с ним на домашнем приеме, на котором две семьи должны были официально объявить об обручении. Заявив, что жених ей надоел, она обняла Люсьена и предложила, чтобы он овладел ею, когда в комнату вошел Роберт со своими и ее родителями.
В результате разразился скандал. Виктория тут же приняла вид испуганной девственницы, но члены обеих семей слышали ее обращение к Люсьену. Роберт же возложил на сводного брата ответственность за перемену в поведении своей невесты, обвинив Люсьена в том, что он явно намеревался соблазнить ее. Пытаясь спасти обручение, лорд Плимингтон стал вторить Роберту, взывая к небесам и сетуя, что его дочь погублена отъявленным развратником. Кларисса, метавшая молнии в сторону Люсьена, была склонна немедленно сыграть свадьбу Роберта с Викторией, но герцог не хотел даже слышать об этом. Он предложил заменить Роберта Люсьеном, коль скоро тот скомпрометировал Викторию.
Но это предложение решительно отверг граф, указав, что ни за что не выдаст свою дочь замуж за ублюдка, даже если это герцогский ублюдок. Оскорбленный герцог тут же отказал им в обручении. Через пару часов возмущенная семья лорда Плимингтона уехала.
Роберт тяжело переживал случившееся и после этого почти не разговаривал с Люсьеном. Люсьен же отправился в Торнсгейт, подальше от назойливых слухов, где через три месяца и встретил Эвелин.
А еще через два месяца он оказался в плену на корабле Следжа.
Неужели потеря Виктории настолько разгневала Роберта, что он решился устранить доставлявшего хлопоты сводного брата?
Эта мысль беспокоила Люсьена. Он надеялся, что время смягчит гнев Роберта, но, очевидно, его брат оказался злопамятным. Люсьен все больше и больше склонялся к мысли, что его похищение было организовано не отцом Эвелин, а близкими ему людьми. Совесть не позволяла Люсьену и далее наказывать барона. В любом случае в таком состоянии барон уже не мог никому причинить вреда, а то, что Люсьен запрещал Эвелин и Хлое видеться с ним, причиняло боль прежде всего им, а не барону.
Он снимет этот запрет. Пожалуй, для продления его нет никаких оснований.
При мысли о том, как Эвелин отреагирует на эту новость, у Люсьена стало легче на душе. Занятый своими размышлениями, он не замечал преследовавшего его человека, пока тот не оказался совсем рядом с ним.
Бандит попытался толкнуть Люсьена в сторону затемненной аллеи, Люсьен увернулся от его протянутой руки, но другой головорез напал на него сзади и оттеснил с главной улицы в тень деревьев.
Люсьен повернулся к грабителям, проклиная себя за то, что выбрал неподходящее время для прогулки. В этот ранний час на улицах было малолюдно. Никто не заметил, что бандиты затолкали его в аллею, чего, несомненно, и добивались эти негодяи.
– У меня с собой только небольшой кошелек, – сказал Люсьен, настраиваясь на драку. – Возьмите его, если сможете.
– Боишься, да? – спросил один, размахивая ножом. – Должен бояться.
– Мы возьмем не только твое золото, но и твои модные сапоги, – вставил другой, направляя пистолет в грудь Люсьена. – Потому как они тебе больше не понадобятся.
– Это почему же?
Бандит с ножом ощерился беззубым ртом.
– Потому что ты умрешь.
Напрягшись в ожидании нападения, Люсьен решил, что прежде всего следует опасаться бандита с ножом, хотя он и меньше ростом. Другой, покрупнее, с пистолетом, казался менее сообразительным.
– Я не собираюсь умирать так просто.
– Нас предупредили об этом, – сказал высокий грабитель.
– Неужели? Кто же?
– Заткни свою пасть, – прошипел маленький бандит.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87