– Мне нужно идти, – неуверенно произнесла Эвелин, в то время как Люсьен приподнял ладонями ее груди и стал ласкать соски, которые тут же затвердели. С губ Эвелин сорвалось свидетельствующее о капитуляции восклицание, и она обняла его за шею. – Ты же знаешь, что мне пора.
– Тогда позволь мне поцеловать тебя на прощание. – Подогнув колени, Люсьен вдруг поднял Эвелин так, что ее согнутые в коленях ноги оказались на его плечах, а ягодицами она подпирала бюро.
– Люсьен! – пискнула Эвелин. Затем вздохнула. – Люсьен... – Но он уже вошел в нее.
– Поцелуй меня на прощание, Эвелин, – прошептал Люсьен, начиная с медленных толчков, с которыми она успела хорошо ознакомиться в течение ночи. – Покажи мне, что ты будешь скучать по мне. Скучать по этому.
– Да. – Эвелин посмотрела на Люсьена. Ее поразило в его взгляде явно выраженное чувство собственника. И Эвелин вдруг ощутила над собой власть Люсьена. Каким-то образом сделка превратилась в нечто большее.
Эвелин приникла губами к его рту, отдаваясь во власть поцелуя, который сопровождался возросшим темпом его толчков. Толчки сотрясали бюро, и за спиной Эвелин дребезжали кувшин и чаша. Люсьен поднял ее ноги выше и сильнее прижался к ней, проникая все глубже. Он овладевал ею с неистовством ненасытного человека. Внутри Эвелин нарастало напряжение, и, когда оно достигло апогея, она вонзила ногти в его плечи.
Кувшин опрокинулся.
Чаша съехала с края бюро на пол и разбилась.
Экстаз застал ее врасплох, и Эвелин с криком сцепила руки и ноги за спиной Люсьена. Напряжение с трепетом отпускало ее тело.
Люсьен хрипло вскрикнул, затем прижался к ней, крепко вцепившись в бюро, и содрогнулся, дойдя до финала.
В таком положении они оставались несколько долгих мгновений, затем он отпустил ноги Эвелин, продолжая поддерживать ее, пока она опускала их на пол. Его обмякшая плоть выскользнула из нее, что вызвало ее протестующий возглас.
Люсьен продолжал сжимать Эвелин в объятиях, их сердца громко стучали в едином ритме, кожа стала липкой от пота. Наконец он тяжело вздохнул.
– Я вызову экипаж.
И на этом закончилась первая ночь их сделки.
* * *
Не стоило им задерживаться так долго.
Эвелин торопливо сбегала по лестнице, слыша позади более тяжелые шаги Люсьена. Солнце уже почти взошло, через час в ее доме поднимется тревога, если слуги обнаружат постель Эвелин пустой.
Вызванный Люсьеном экипаж ожидал у дверей. Вдыхая холодный утренний воздух, лошади фыркали и переступали с ноги на ногу. Эвелин повернулась к Люсьену, не зная, что сказать.
Он улыбнулся, но взгляд у него был отстраненный. Отчужденный. Между ними возникло неловкое молчание. Затем Люсьен взял руку девушки и слегка коснулся губами ее пальцев.
– До вечера.
Эвелин кивнула и направилась к выходу; она была расстроена. Как мог Люсьен быть таким холодным после того, что произошло между ними? Неужели она для него не более чем удобный случай? Она-то думала, что если эта ночь была такой потрясающей для нее, то и он должен был бы чувствовать нечто подобное. Что и его должно было бы затронуть очарование их близости.
Конечно, глупо так думать. Этот человек – повеса, законченный обольститель женщин. Лучше ей не забывать об этом.
Эвелин поспешила к экипажу, обеспокоенная быстрым восходом солнца; Она ощущала взгляд Люсьена и, перед тем как сесть в экипаж, не устояла перед искушением оглянуться. Люсьен признательно адресовал ей короткий кивок. Учтиво, но все же сдержанно.
Разочарованная в своих попытках обнаружить рыцаря в сияющих доспехах там, где его определенно нет, Эвелин оперлась на протянутую руку ожидавшего лакея и взобралась в экипаж. Едва она откинулась на удобном сиденье и лакей закрыл дверцу, раздался какой-то грохот. Эвелин посмотрела на Люсьена, который вышел из дома, глядя на что-то находившееся вне поля ее зрения.
Она выглянула из окошка как раз в тот момент, когда возница тронул лошадей. Экипаж качнуло, и капюшон соскользнул с головы Эвелин. В тот же миг она поймала заинтересованный взгляд джентльмена, верхом въезжавшего в Торнсгейт. Испуганно вскрикнув, Эвелин отпрянула от окна экипажа, успев увидеть выражение досады на лице Люсьена.
Кто этот молодой джентльмен? И теперь, когда он увидел ее, что скажет ему Люсьен? Нарушит ли он свое обещание держать их отношения в секрете?
Эвелин с колотящимся, как у загнанного кролика, сердцем терялась в догадках относительно своей дальнейшей судьбы. Может быть, она уже на грани публичного бесчестья?
– И кто это изящное создание? – Данте передал поводья заспанному конюху, ловко спрыгнул с лошади и уставился вслед удалявшемуся экипажу.
Люсьен нахмурился.
– Никто. Забудь, что видел ее. – Повернувшись на каблуках, он прошествовал назад в дом.
– Забыть ее? Ты что – с ума сошел? – Данте последовал за Люсьеном. – Разве можно забыть такую ангельскую красоту?
– Ты сможешь. Полагаю, ты не прочь позавтракать?
– Конечно.
– Тогда пойдем. – Люсьен шел в столовую, недоумевая, почему у него вдруг испортилось настроение. Отчего он не чувствовал себя расслабленным и умиротворенным, как это обычно бывало после бурно проведенного свидания? Он несколько раз обладал Эвелин в течение ночи, не считая любовной утренней игры. Он должен бы быть удовлетворенным и ленивым, а не раздраженным.
Нельзя сказать, чтобы он был недоволен чем-то. Напротив. Никогда не знаешь, как поведет себя девственница, но Эвелин показала себя в высшей степени способной и старательной ученицей, хотя ему и пришлось потрудиться над ее девственностью. Люсьен не сомневался, что и в оставшиеся по соглашению две ночи она проявит такое же старание и стремление к наслаждению.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32 33 34 35 36 37 38 39 40 41 42 43 44 45 46 47 48 49 50 51 52 53 54 55 56 57 58 59 60 61 62 63 64 65 66 67 68 69 70 71 72 73 74 75 76 77 78 79 80 81 82 83 84 85 86 87