Петр Первый установил в России крепостное право, по его
западному образцу, которое вскоре после его смерти перешло в настоящее рабство,
хотя и более мягкое по форме, чем на своей родине — западе, но все же рабство.
"Петр I, — писал А. Герцен, — совершенно отделил дворянство от народа и,
наделив его страшной властью по отношению к крестьянам, заложил в недра народной
жизни антагонизм".
При ближайших преемниках Петра I положение крестьянства, то есть основной
массы русского народа, ухудшилось. Для дворянства, или как тогда его называли
по-польски — шляхетства, по оценке С. Платонова, "служба стала легче,
землевладение свободнее, сверх того, часть дворян могла жить по закону, вне
службы и хозяйничать, тогда как ранее все дворяне поголовно и бессрочно были
привязаны к службе. Таким образам шляхетству стало лучше жить.
Напротив, крестьянам, владельческим в особенности, жить стало труднее.
При немецком правительстве Имп. Анны на крестьянские нужды обращали внимание
только на словах, на деле же с крестьян нещадно взыскивали тяжелые подати, так
как с владельческих крестьян подати и недоимки должен был доставить казне
владелец-помещик, то правительство давало помещикам все большую и большую власть
над крестьянами. В законе не было еще общего определения крепостного права на
крестьян: но в жизни это право уже выросло и для помещика его крестьяне были
такие же "поданные", как в старину холопы. Крестьянин без разрешения помещика не
мог предпринимать ничего; казна не вступала с ним ни в какие отношения помимо
его владельца..." (27)
Таким образом в глазах помещика, и фактически, все крепостные крестьяне
превратились в холопов, как в средневековой Руси, в отличие от крепостных
крестьян называли слой людей не имевших личной свободы.
Перерождение крепостной зависимости в крепостное право вызвало большое
сопротивление со стороны крестьянства. Чрезвычайно усилились случаи побегов
крестьян от помещиков. Убегать стали уже не отдельные крестьяне и семьи, а целые
деревни уходили "в бега". Только с 1719 года бежало по официальным данным около
200.000 человек.

XII. ИСТОРИЧЕСКИЕ ДАННЫЕ ОБ УТВЕРЖДЕНИИ
МАСОНСТВА В РОССИИ

Эпоха правления Анны Иоанновны, точнее эпоха правления немца Бирона — это
время утверждения европейского масонства в России. Воспользовавшись разгромом
церкви и самобытных политических традиций страны, оно широко пускает свои хищные
щупальца.
В 1731 году русское масонство имеет уже своего Великого Провинциального
мастера — Джона Филиппса.
В это же время в России появляется брат Джона Кейта, великого мастера
английского масонства — Джемс Кейт.
Вернадский в своей книге "Русское масонство в царствование Екатерины II"
сообщает следующее о Джемсе Кейте:
"Кейт, — пишет Вернадский, — был представителем семьи, объединявшей в
своей деятельности три страны — Россию, Шотландию и Пруссию. Сам Джеме Кейт
бежал из Англии и после неудачного исхода якобинского восстания (в котором Кейт
принимал участие на стороне претендента — Стюарта), в 1728 г. сделался русским
генералом; около 1747 г. перешел на службу Пруссии; он участвовал затем на
стороне Пруссии в Семилетней войне и в 1758 г. был убит в битве при Гохкирхене".
"Брат его, Джон Кейт (лорд Кинтор) был гроссмейстером английского
масонства; Джордж Кейт — известный генерал Фридриха II (приговоренный в Англии к
смертной казни за содействие тому же Стюарту), наконец, тоже Кейт (Роберт) был
английским послом в Петербурге (несколько позже, в 1758-1762 годах).
В 1740 году Джон Кейт, граф Кинтор назначает Джемса Кейта великим
мастером России. Будучи великим мастером России Джеме Кейт в то же время был
шпионом прусского короля Фридриха Великого.
К моменту приезда Джемса Кейта в Россию, в ней уже существовали, среди
наводнивших Россию немцев, немецкие масонские ложи.
"...Есть основание думать, — указывает А. П. Пыпин в своем исследовании
"Русское масонство в XVIII и первой четверти XIX в.", что во время Анны и Бирона
у немцев в Петербурге были масонские ложи; о самом Кейте есть сведения, что он
имел какие-то связи с немецкими ложами еще до своего гросмейстерства в России.
Масонское семейство Кейтов прочно утвердилось в России. В книге В. А.
Бильбасова "История Екатерины II", изданной в 1900 году в Берлине, мы встречаем
опять имя Кейта (Роберт Кейт). Бильбасов сообщает, что английский посланник Кейт
вошел в доверие к Петру III и все, что узнавал от него, сообщал Фридриху, а
Екатерина II, организуя заговор против Петра III, сблизилась с Кейтом настолько,
что вскоре же заняла у него деньги. Имя Джемса (Якова) Кейта пользовалось
большим уважением у русских масонов. В царствование Елизаветы, русские масоны
пели на масонских собраниях следующую песнь в честь Джемса Кейта:
"По нем (по Петре Великом) светом озаренный
Кейт к россиянам прибег;
И усердием воспаленный
Храм премудрости поставил (основал ложу),
Огонь священный здесь воздвиг.
Мысли и сердца исправил
И нас в братство утвердил.
Кейт был образ той денницы,
Светлый коея восход
Светлозарные царицы
Возвещает в мир приход..."

XIII. ПЕРВЫЕ "УМОНЕИСТОВЦЫ" И ПЛОДЫ ИХ
"ХУДОЖЕСТВЕННОГО" ТВОРЧЕСТВА

Петровские реформы, как теперь известно, не только не способствовали
культурному развитию России, но, по мнению историков, даже задержали ход
развития русской культуры.
1 2 3 4 5 6 7 8 9 10 11 12 13 14 15 16 17 18 19 20 21 22 23 24 25 26 27 28 29 30 31 32