- Вчера бы явился, да нечисти в Черном уж больно много.
Заплутал, завели едва не в Лежу.
Роксалан нахмурился. Когда Вишена рассказал о знаке и развернул
сверток с мечом, он нахмурился еще больше - туча тучей.
- Да... У нас тут тоже..,- он поднял глаза.- Омут помер.
Вишена вздрогнул. Омут, витязь-молчун, как-то раз в одиночку
разогнавший дюжину печенегов, не раз прикрывавший Вишене и
Роксалану спины в битвах, ставший родным. И его больше нет?
- Вчера,- сказал Роксалан,- влез на ярмарочный столб, да и
свалился маковкой на полено. Тут же и помер.
- Куда влез?- удивился Вишена,- на столб? Зачем?
Роксалан пожал плечами:
- Леший его знает. Как пришел три дня назад, так и молчал все
время. Поди разберись, что на уме.
Они подошли к высокому терему; среди людей, стоявших на
крыльце, Вишена узнал Боромира, Славуту и Бограда. Вокруг
сновали дворовые и прислуга; Роксалан с Вишеной остановились
напротив, переглянулись и разом, как бывало, молодецки
свистнули. На крыльце обернулись, Боромир радостно выкрикнул и
всплеснул руками.
Потом Вишена долго здоровался со всеми - здесь был и
возмужавший Тикша, и брат Бограда - Богуслав, и превратившаяся
из голенастого подростка в статную девку Соломея, не
изменившись лишь в одном - буйном нраве и тяге к походам и
приключениям.
Они стояли во дворе кругом. Вишена повторил свой рассказ о
прошедшей ночи, бросив под ноги волчью шкуру, развернувшуюся на
лету, и сверкнул на солнце клинок крохотного меча, и полыхнули
недобро маленькие рубины.
Меч поднял Боромир. Осмотрел осторожно, с опаской, и бросил
вновь на шкуру.
- Нечистая штука...
Вишена оглянулся:
- Тарус-то где? Уж он растолкует.
Боромир кивнул.
- Тарус был здесь, да в Шогду подался. Завтра воротится.
Роксалан тем временем поднял меч-малютку и с сомнением вертел
его в руках. Вишена пытливо наблюдал за ним. Там, на болотах
Лежи, он долго думал, брать ли с собой этот меч, бросить ли.
Решил взять.
Роксалан тем временем тронул Боромира за плечо и тот прочел в
его глазах вопрос.
- Сказывай,- велел он.
Роксалан тряхнул головой.
- Взглянуть бы на Омута нож. . .
Боромир стрельнул глазами, словно пойманный тур.
- Рубины?- догадался он. Роксалан кивнул. Вчера еще заметил он,
что у Омута на ноже рубины, а сейчас вдруг вспомнил, Омут ведь
не расставался с длинным турецким кинжалом с костяной рукояткой
и безо всяких камней.
Все направились в терем. Омут,покрытый полотном, лежал в
дальних покоях на высокой дубовой лавке. У изголовья застыл
резной деревянный идол - фигура бога Хорса.
Боромир чуть приподнял полотно с левой стороны и в глаза ему
полыхнул алый рубин. Боромир оглянулся, а Вишена осторожно
вытащил нож из кожаного чехла. и вскрикнул пораженно.
Если была у подброшенного ночью меча точная копия, то в руке он
сейчас держал именно ее. То, что все принимали за нож Омута,
оказалось крохотным мечом. На гарде искрились рубины, такие же
малые и чистые, по одному с каждой стороны. Вишена развернул
шкуру и уложил второй меч подле первого.
И тут раздался крик, неожиданный и громкий. Соломея указывала
пальцем на лежащего Омута. Когда Боромир приподнял полотно,
укрывавшее покойника, стала видна рука - ладонь и предплечье.
Взгляды, прикованные к мечу, не сразу остановились на ней.
Это не была рука человека. Темная кожа со вздутыми венами,
жесткая щетина, крючковатые пальцы и длинные звериные когти.
Вишена вздрогнул, кто-то позади охнул, а Боромир рывком сдернул
с Омута покрывало.
- Чур меня,- выдохнул он и отшатнулся.
Вместо Омута на лавке лежало сущее страшилище. Та же темная
звериная кожа, сильно выступающая нижняя челюсть, белоснежные
клыки, не меньше медвежьих, закаченные глаза - сплошные белки
без зрачков .
Все отпрянули, невольно, как обожженные.
- Вот тебе и Омут,- процедил Боромир и накинул покрывало на
неподвижное тело. Роксалан крикнул, в палату ввалились два
дюжих стражника с крючьями.
- В лес и сжечь! Немедля!- приказал Боромир, кивая на лавку.
В палате повисло озадаченное молчание, и тут в дверях возникла
высокая фигура Таруса-чародея, вызвав вздох облегчения и
надежды.
Тарус-чародей мог многое,все это прекрасно знали. Вишена
вздохнул, как и все, и нагнулся, чтобы поднять сверток с
мечами.
Меч на шкуре остался только один, но он стал заметно крупнее,
словно два маленьких меча слились воедино.
Вишена застыл полусогнутым.
*** *** ***
Вечером Боромир с Тарусом собрали всех приезжих на совет. Тарус
уже выслушал истории Вишены и Омута, и выглядел озабоченным,
несколько настороженным, но уж никак не запуганным - кто может
запугать Таруса-чародея?
Ему исполнилось всего двадцать шесть лет, но славу Тарус успел
стяжать немалую. Особенно заговорили о нем после Северного
похода, когда выяснилось, что заклинаниями Тарус владеет не
менее успешно, чем мечом и хотя чаще ему приходилось быть
чародеем, это совсем не значило, что он перестал быть воином.
Без Таруса Боромир не мыслил теперь ни одного похода. И не зря
- чародей приносил удачу и всегда верил в свои силы, заражая
уверенностью и всю Боромирову дружину.
Тарус медленно окинул взглядом присутствующих. Потом
усмехнулся.
- Боромир!
Боромир ответил взглядом.
- Боград!
Бородатый и плешивый венед подал руку.
- Тикша!
Крепкий черноглазый хлопец, не отпуская руки Соломеи, встал.
- Славута!
Высокий белокурый дрегович, как и Боград, поднял руку.
- Вишена!
Вскинул кулак и он.
- Соломея!
Девушка поднялась и в углу кто-то хмыкнул. На него тотчас
зашикали.
Тарус прикрыл глаза, готовый говорить.
1 2 3 4 5 6 7 8 9